Да, конечно, сегодня ВМФ остро необходимы и новая система комплектации экипажей, и современная методика обучения, и полная профессионализация подводников, и система психологического предупреждения происшествий, но все это даже не полумеры — четвертьмеры. Безопасность подводного плавания начинается с надежности подводного корабля. Техническое совершенство (а точнее — несовершенство) наших атомных кораблей рассчитано на абсолютное моральное совершенство тех, кто сидит за их пультами. Сверхсложная машинерия требует сверхстрогой жизни своих служителей. Они не должны быть подвержены никаким человеческим слабостям, их не должно ничто волновать на берегу, эти сверхаскеты должны жить четко по распорядку и столь же четко выполнять все сто двадцать пять пунктов эксплуатационных инструкций, обладая при этом непогрешимой памятью, стопроцентными знаниями и неутомимостью биороботов. Такова жесткая конструкторская заданность к системе «человек — АПЛ». Но система, в которой ошибка одного человека не может быть устранена усилиями десятка специалистов, — ненадежная система.
Да и удивляться ли пожарам на подводных лодках в стране, вступившей в полосу кризиса, где то и дело взрываются газопроводы, шахты, сталкиваются поезда, тонут пароходы, гибнут авиалайнеры? Мы все платим долги наши, наделанные «отцами государства». Вот и второй экипаж заставили платить по старым счетам. Газетные витии винят подводников в пережитой беде: опоздали… не выполнили… не заняли… не успели. Творцы нового общественного сознания отказывают им в праве на доброе имя и честь мундира. Судьба подводников «Комсомольца» во многом схожа с судьбой уцелевших «афганцев»: бросили в пекло, наградили, забыли, оболгали. Мавр сделал свое дело…
И вот теперь они обивают пороги редакций со своими открытыми письмами… Обвинять у нас принято в мегафоны, а оправдывать — шепотом.
Впрочем, не всегда так было. Ведь нашел же в себе смелость публицист 1909 года сказать в разгар послецусимских бичеваний флота: «Пусть же наш флот… знает, что русское общество и печать никогда и ни в чем его не обвиняли, да и теперь не винят, а, наоборот, верят в него и ждут, что он, получив надлежащее материальное оборудование (без деревянных заклепок, ломающихся лафетов, не стреляющих пушек, не поворачивающихся башен и т. п.) и надлежащий высший командный состав, вроде к. — адм. Р. Н. Вирена, Н. О. фон-Эссена, возьмет свое и докажет миру, что в нем не только жив, но и не умирал мощный богатырский русский дух, дух Нахимова и Лазарева… Он ждет, что ему дадут для этого не бутафорию, а действительные средства».
Впервые за послевоенные годы погибших подводников хоронили не тайком, а в открытую — всенародно. Впервые о жизни и судьбах людей в черных пилотках сказана горькая правда.
Так поклонимся же ей!
Март 1990 г.
Мурманск-150 — Москва
Примечания
1
ВВД — воздух высокого давления.
(обратно)2
ЛОХ — лодочная объемная химическая система фреонного пожаротушения.
(обратно)3
Легкая хлопчатобумажная одежда, которую атомоходчики носят в отсеках
(обратно)4
ВПЛ — пенная система пожаротушения.
(обратно)5
«Орион» — основной тип противолодочного патрульного самолета во многих флотах стран НАТО.
(обратно)6
По морскому обычаю приспущенный флаг означает, что на борту есть погибшие.
(обратно)7
Одна из экспериментальных подводных лодок неудачного проекта, прозванная «Золотой рыбкой» за те средства, которые ушли на ее доработки.
(обратно)8
Подробный их перечень приводит «Красная звезда» от 15 марта 1990 г.