Ошеломлённо уставившись на него, я не могла поверить в услышанное.
Он говорил как обычный мужчина, не вызывая у меня страха (жуткое возбуждение было не в счёт). Шаян вёл со мной разговор так, будто мы были практически на равных.
Что-то изменилось в тот момент, когда я чуть не умерла, а он меня спас. Но что конкретно? Помимо того, что жгучее притяжение продолжало нарастать между нами.
— Хорошо, — пискнула я, сознавая чётко только одно: по непонятным причинам рядом с Шаяном я теперь чувствовала себя гораздо безопаснее, чем с кем-либо другим.
Он спас меня, и я начала доверять ему. Это было одновременно и глупостью, и роковой ошибкой. Ошибкой, мечтала я хотела совершить. Балар мне точно отшиб все остатки мозгов, потому что перспектива погибнуть от руки Шаяна мне казалась сейчас наилучшей перспективой.
Шаян заложил мне за ухо прядь выбившихся из хвоста волос, пропустив по моему телу заряд тока. Проведя пальцем по моей щеке, он взял меня за подбородок, и я лишилась возможности дышать.
На его точёном, суровом мужском лице плясали лучи солнечного света, смягчая его черты. Магия, заточенная во мне, бесновалась от того, что меня тянуло к нему. Будто противилась, взывая к моему рассудку. Но его я, увы, уже лишилась рядом с ним.
Я не хотела быть его ученицей. Я просто хотела его.
Всем своим глупым существом. Несмотря на то, что у меня был ворох проблем. Несмотря на то, что я хотела погибнуть, передав свою жизнь, силы и возможности брату.
— Ты умоляла меня не спасать тебя, — будто читая мои мысли сказал Шаян впервые за эти дни поднимаю эту тему. — Почему?
Мой взгляд был прямым, но я знала, что глаза предательски увлажнились. В моём неукротимом духе жила жажда жизни, но она была столь глубоко погребена под всеми отягощающими меня обязательствами, что её не было видно.
Но от взора баргата, видящего меня насквозь, это не укрылось.
— Я не достойна этого шанса, — мой голос охрип.
— И, выходит, я согласился на твой испытательный срок обучения здесь зря? — спокойно уточнил Шаян.
Он шарил глазами по моему лицу. Я была готова поклясться, что сейчас он уже не видел во мне лишь свою ученицу или обычного кадета. И это извращённое удовлетворение пробуждало мою урчащую тёмную сторону, которая тянулась к нему совершенно не с благими намерениями.
Не дождавшись моего ответа, баргат продолжил:
— Ты можешь не скрывать, что оказалась здесь из-за брата. Это ясно как белый день, — Шаян сощурил глаза и нахмурил брови. — Нашла дракона, заявилась сюда, добилась обучения — и всё ради того, чтобы обеспечить Ромусу поддержку. В этих стенах ты первая с подобного рода мотивами.
Я молчала, впитывая каждое его слово и ожидая вердикта, к которому он вёл.
— Однако, Ребекка, ты скрываешь слишком много тайн. Одновременно яростно желаешь жить и в то же время молишь меня позволить тебе умереть. Это вызывает подозрения.
Горечь растекалась по языку. Так хотелось спросить: «И что же ты сделаешь? Устроишь проверку или уже понял, кто я, но ждёшь подходящего момента?»
Но я не задала ни один из этих вопросов.
— Ты просила передать свой шанс брату, — продолжил Шаян. — Я расспросил наставников Лармара о Ромусе и о его успехах. Его физическое здоровье слабое, однако он обладает блестящим умом.
— Ромус всегда был очень способен к наукам, — подтвердила я.
— Ум такое же оружие, как и сила. Нам нужны такие люди. Поэтому я вношу поправку в наше соглашение: твой брат получит индивидуальное обучение согласно имеющимся у него предрасположенностям, а ты перестанешь растрачивать свои навыки на присмотр за ним. Моё распоряжение будет касаться всей продолжительности обучения Ромуса в Лармаре вне зависимости от того, кто будет здесь комендантом.
Что он только что сказал??
Моё сердце забилось сильнее, а мысли заметались в голове.
Баргат правда предлагал для Ромуса индивидуальное обучение, скорректированное под его слабое физическое здоровье?!
Он получит шанс выжить здесь, реализовать свои мечты и не скрываться после побега из академии всю оставшуюся жизнь?
Шаян предлагал мне то, о чём Ромус просил меня. О чём мечтал мой брат.
Но я знала, что за таким щедрым предложением последуют ответные условия, которые я должна буду выполнить. Смогу ли?
— Вы дадите Ромусу шанс, господин, но что в обмен?
Шаян хмыкнул. Усмешка коснулась его губ, обозначив ямочки на щеках.
— Ты сосредоточишься на прохождении испытаний и пройдёшь их всех за ближайшую неделю.
Что ж, это мне было по силам.
— В противном случае я выставлю тебя из академии, и твой брат будет проходить все то, что и другие кадеты его возраста. Без поблажек, — добил меня Шаян.
Эта фраза будто отвесила мне оплеуху, заставив вспомнить, с кем я сейчас говорю.
С верховным баргатом Шеррувии, верным псом Императора.
Воином, в сердце которого нет жалости.
— Разумеется, — резче, чем планировала, ответила я.
— И помни: в Лармаре нет кровных уз, — завершил разговор Шаян. — А теперь перейдём к тренировке, — он указал л на брошенное на полу оружие. — После неё ты отправишься в купальни и приведёшь себя в порядок. Вечером прибудет Император и, затерявшись в общей толпе кадетов второго курса в своей кожаной форме, ты будешь тиха, словно мышь, — его голос снова стал жёстким и властным. Будто момента, когда он разговаривал со мной относительно… мягко (?) не было и вовсе. — В свою комнату явишься до комендантского часа и утром придёшь ко мне в кабинет для занятий. Исполняй.
— Так точно, господин, — подтвердила я, вставая в боевую стойку.
Мы снова вернулись к нашим ролям баргата и ученицы. Вот только, сам того не предполагая, самый жестокий человек Империи даровал мне то, что до этого не мог ни один человек.
После этого разговора я почувствовала лучшее в мире ощущение: спокойствие. И впервые я могла сосредоточиться на себе, зная, что мой брат будет в порядке.
Глава 32
У меня болело всё тело, когда я выползала из тренировочного зала. И мне уже было откровенно плевать на то, что сопровождающего меня Кая не было поблизости.
Честно — в глубине души я и ранее предполагала, что Шаян настолько зверь в тренировках. Но до конца надеялась, что это не окажется столь жестокой правдой. На практике же выяснилось, что в рейтинге моих мучений в Лармаре эта тренировка заняла почётное первое место.
Шаян был слишком силен, быстр и вынослив. А еще сдержан и собран, в отличие от меня.
Пока я ковыляла к купальне, я успела прочувствовать каждую мышцу своего тела. Да, выполнить поручение баргата «не высовываться» было крайне просто, ведь теперь я просто мечтала весь вечер провести в большом зале академии, слившись со стеной и не двигаясь.
У входа в купальни я услышала голоса, поэтому решила дождаться, пока оттуда выйдут кадеты. В памяти тут же всплыла фраза Шаяна, брошенная им при нашей первой встрече в Лармаре: «У Ше'ру одна купальня. Там ты тоже будешь просить всех отвернуться, чтобы ты могла искупаться без прожигающих взглядов изголодавшихся по женской ласке мужчин?».
Низкие мужские голоса стали громче и из купальни начали выходить высокие, сильные мужчины, мгновенно привлекая на себя моё внимание.
Все они были Ше’ру. В этом я уже не сомневалась — от каждого веяло невероятной силой, настолько, что меня вжало в камень стены.
С их мокрых волос стекала струйками вода на голый торс, очерчивая литые мускулы — все Ше’ру были лишь в одних кожаных штанах. Их глаза горели, и я могла поклясться: всех их в стенах Лармара я видела впервые.
Обе их руки овивали узоры татуировок, беря начало с ладоней. Моя, довольно бледная из-за неполной связи с драконом, смотрелась рядом с их татуировками весьма жалко.
От количества кубиков пресса у меня тут же задвоилось в глазах. Мои щёки стремительно вспыхнули.
— О, а что здесь за мышка такая прячется? — хмыкнул один из Ше’ру, опаляя меня жаром своих тёмных глаз и взъерошивая свои тёмные волосы.