Тентаклей и слизи от духов я, конечно, вряд ли огребу на свою голову, но что там обычно у местных духов? Я припомнил свои встречи с этими существами. Светящиеся глаза? Кожа? Рожки?
— Ничего, после эволюции всё лишнее отпадёт. Вроде ж так, да, Сайна? — спросил я, снимая с себя покров каят.
Обычно для терминалов раздеваться не требовалось, но с ионитами лучше перестраховаться, чтобы ещё не повредить ничего. Тию терминал пытался изменить тупо игноря одежду…
— Ты сначала найди, в кого будешь проходить эволюцию, — усмехнулась девушка. — Выбрал, какую из четырёх будешь ставить?
— Ту, которая гемофлоризм. Не знаю, что делает навык, но магия крови второго круга это главное. Превращаться в полу-нежить ради третьего круга я пока не готов, — и обернувшись к терминалу, добавил. — Подтверждаю девятьсот тридцать первый, «гемофлоризм».
— Ключевое слово — пока, — хмыкнула Сайна. Затем обернулась, посмотрела на унылую Альму, окинула взглядом локацию, будто пыталась убедиться, что никто не подслушивает. И добавила, — кстати, ты забыл про ещё один важный подводный камень.
— М?
— Как ты планируешь потом объясняться с Тией?
Сперва я не понял, о чём говорит механистка, но в следующую минуту она вдруг резко подалась вперёд и страстно поцеловала. Но прежде, чем я смог как-то на это отреагировать, меня поймали манипуляторы терминала, вешая на место подопытного.
Руки и ноги обхватили стальные тиски. Ржавчина впилась в кожу. Я почувствовал жужжание множества циркулярных пил, от предназначенных на каких-то трёхметровых чудовищ, до крохотных бор-машин. Глаза ослепила яркая вспышка ионитового света. А затем, пришла боль.
Невыносимая, неописуемая, чудовищная боль во всём теле. Терминал ионитов ничего не знал про наркоз и ему было глубоко плевать на состояние пациента. Было чудом заставить себя превратить нечеловеческий крик в слабый болезненный вой, чтобы не вызывать панику в лагере.
Какого хрена Альма медлит с обезболом?!! — подумал я.
Но в тот же миг всё вокруг накрыла спасительная тьма.
Интерлюдия: воспоминания между снами
— Они идиоты! Обстоятельства изменились!
— Ты предал всё, ради чего сражался, Артур! Сама идея наших «рыцарей бедствия» — это предательство кодекса!
— Глупец! Правила, которым ты следуешь — давно мертвы! Стена живая, и она развивается. Если кодекс не будет развиваться вместе с ней, стражи Стены станут историей!
— Если бы только лорд Мракрия был здесь…
— Ты ещё Утера вспомни! Мрак добровольно ушёл на двадцатый, чтобы такие как ты, не мешали ему проходить Стену! И многие уйдут так же следом за ним!
— Это эгоизм, Артур! Какой ты король, если ты не думаешь о будущем? На Стене появится третья цепь! И все, кто заспавнится в секторе с тремя цепями — будут обречены!
Пауза. Нужно было собраться с мыслями, чтобы не совершить ошибку и провести этот глупый разговор правильно. И главное, быстро, потому как очень скоро начнётся штурм, а без меня шансов выстоять у сектора будет немного.
— Пойми же, Ланс, если не остановить это сейчас, очень скоро на ней появится и пятая, и десятая! Не удивлюсь, если через пару десятков циклов здесь появится такие твари, что муталиски тебе покажутся мелочью. Ты никогда не сможешь контролировать весь механизм, как бы высоко не поднялся в статусе!
— Поэтому ты нихрена не сделал, как Корректор?
— Корректор не может менять правила, Ланс. Это всего лишь смотритель с расширенной функцией…
— Ты хочешь всё поставить на один прорыв… а что будет дальше? За тридцатым? Ты каждый раз будешь нарушать правила? Цена поражения…
Парень замолчал, не заканчивая фразу и давая мне самому оценить, на что я обрекаю будущих проходчиков.
Я вдруг почувствовал странное дежавю, будто уже видел всё это. Голова чуть закружилась.
Под ногами был твёрдый каменный пол какой-то башни. Вокруг — бесконечное пространство, полное облаков. Море из хлопьев далеко внизу и высоко вверху. Ощущение бесконечной свободы и полёта. Кажется, я на крыше Башни Знаний.
Вдалеке — очертания магического энергокристалла, дарящего тепло.
Зарево заходящего солнца, едва-едва начавшего крениться в море из облаков.
До бури в омуте спокойствия осталось совсем немного. И кто додумался внушить Лансу идею предать меня перед самым началом бойни?