— Они убили Пса. Того, кто напал на женщину. Ее муж с друзьями смогли его побороть. Но сильно пострадали, — поняла, что мне легче проговаривать мысль вслух. — Молодой, разозленный Пес, лишенный моральных терзаний. Все сковывающие цепи сорваны. У него есть сила и власть делать то, что он захочет. И он захотел себе женщину. Хотя… Не факт, что его нападение имело сексуальный подтекст. В отчете нет данных. Это лишь предположение.
— Ты говорила, что Гарет сцепился с Заком, — напомнил Моран.
— Да, так и было.
— А после на Гарета набросился Стрелок
— До того, как им завладело безумие. Он еще мог себя контролировать и позволил мне уйти.
— Они не напали на тебя, извини, конечно, но если бы ими двигали лишь инстинкты и ярость, то первое, что бы они сделали после хорошей драки — попытались бы разложить бабу.
Я слегка покраснела от слов Морана, однако не стала его перебивать. В них была логика. Странная, пугающая, смущающая, извращенная логика.
— Они не просто звереют. У них не просто сносит крышу. Эти парни много лет учатся себя контролировать и держатся в жестких рамках. И… Они пытаются получить то, чего не могли бы, пока себя контролировали? — предположила я.
— Вполне возможно. Эта штука, чем бы она ни была, срывает оковы и дает им возможность взять желаемое. Поэтому их внутренняя защита не действует. Потому что где-то глубоко внутри себя тот Пес мог хотеть эту женщину, но не мог себе этого позволить. Возможно, даже признаться самому себе не мог.
— Гарет тяготится взятой на себя ролью командира, Зак комплектует по поводу возраста, чувствует себя ненужным…
— Что же Стрелок? — Моран внимательно следил за потоком моих предположений.
— Темная лошадка… — пожала я плечами, зайдя в рассуждениях в тупик.
— Никто не знает о нем ничего. Даже настоящего имени. Возможно, у него нет слабостей и желаний вообще, — произнес Моран. Я поморщилась, усиленно затирая в памяти то, что права помнить, не имела.
Внезапно, свет мигнул, и тут же погас.
— Без паники! — Моран пытался в данной ситуации выглядеть сильным и уверенным, однако, его голос слегка дрогнул, — это, наверное, генератор.
Парень включил фонарик и обшарил им помещение. Я воспользовалась внутренним зрением, с облегчением убедившись, что прямо сейчас нас не окружает толпа врагов.
— Во всем гарнизоне или только у нас? — я заметила, как Моран сделал попытку двинуться к двери, и предостерегающе остановила его, — мы не видим, что там, в коридоре.
— Но просто сидеть, не зная, что происходит, тоже нельзя, — возразил солдат.
— Думаю, будет разумнее и безопаснее именно ждать, когда кэп за нами вернется, — я покинула место у монитора и присоединилась к Морану. Не то, чтобы я сильно испугалась… Но так мне было спокойнее.
— Вы уверены? — парень разгадал мой маневр и придвинулся ближе. Бояться вместе не так страшно.
В тусклом свете фонаря выхватываемые им очертания предметов выглядели особенно зловещими. В темноте вообще все казалось не таким обычным и привычным. Звуки были громче, а стук собственного сердца оглушал.
— Нет, но нужно верить в лучшее, — с наигранным оптимизмом улыбнулась я. Хорошо, что Моран не видел этой вымученной улыбки. Почему-то именно в этот момент мною завладело чувство, что мы опаздываем, и если не предпримем хоть что-нибудь в ближайшее время, то всем станет только хуже. Вот только что именно мы можем предпринять, я не понимала.
— И готовиться к худшему, — заметил Моран.
— Дверь мы забаррикадировали, остальное от нас пока не зависит, — я поежилась, глядя в сторону двери. Снова внутреннее зрение подсказало, что мы по-прежнему одни. Я не чувствовала угрозы извне. Пока что не чувствовала, хотя это могло оказаться самым простым объяснением: кто-то готовится к штурму или пытается выманить нас из надежного укрытия. Вот только для Псов это укрытие не могло стать препятствием.
— Я могу попробовать пробраться к главному генератору и выяснить, что там. Заодно посмотрю, как можно наладить связь.
— Но тебе придется выбраться из лаборатории и выйти в коридор, — попыталась я пресечь ненужный героизм парня.
— Не придется, если я пойду по вентиляционной шахте.
Я невольно подняла глаза верх, хотя обычным зрением не смогла бы рассмотреть ничего в такой темноте.
— Я не могу тебе позволить. Это опасно.
— Вы не можете мне этого запретить, — с улыбкой в голосе напомнил Моран, — это военная операция, следовательно, мои решения приоритетны.
— Кэп приказал оставаться здесь, рядом со мной.
— Я не стану прятаться за женскую юбку, когда нужно всего лишь проползти на брюхе сотню метров и все починить.
— Драгх с тобой, точнее, удачи, — поправила я себя, понимая, что единственный способ его остановить — это вывести из строя. Вот только воздействовать на парня силой, чтобы усыпить посчитала бесчестным. Кто знает, не пожалею ли я вскоре об этом?
Моран ушел. Я еще какое-то время всматривалась в проем вентиляционной шахты, вздрагивая каждый раз от доносящихся оттуда едва слышных шорохов. В темноте все чувства были обострены, а постоянное напряжение почти причиняло боль. Парень оставил мне второй фонарик, но я старалась пользоваться им по минимуму. Берегла батарею. Неизвестно сколько мне предстоит здесь сидеть. К тому же, я всегда могла воспользоваться силой и проверить так ли все безопасно вокруг.
Я присела на пол, в уголке, прислонившись щекой к холодной шершавой поверхности. Бодрость куда-то ушла вместе со страхом, на меня волнами накатывала усталость. Я прикрыла глаза — от постоянного напряжения они начинали слезиться.
Я не смогла понять и объяснить себе самой, как это произошло. Но внезапно я оказалась где-то высоко в небе, подо мной проносились шахты и поселок. Я могла рассмотреть едва пожелтевшую траву, подсохшие цветы на поле, тонкие деревца. Летела на огромной скорости, отдавая себе отчет в том, что, скорее всего, сплю, или нахожусь в пограничном состоянии полубреда. Вот так просто вырубиться в странном месте, в темноте, когда тебя из каждого угла поджидает неведомое. Я летела, и чувствовала себя свободной и неуязвимой, хотя в глубине души понимала, что это иллюзия и самообман.
— Как можно заразить именно Пса? Что их выделяет на фоне остальных? — два незнакомых мужчины вглядывались куда-то вниз. Их лица выражали исследовательский интерес, смешанный с брезгливостью.
— Почему-то все вы считаете Псов уникальным явлением. Я же исследовал десятки, чтобы понять — они уязвимы, а значит, вся их сила и непобедимость всего лишь миф. Возможно, придуманный ими же самими. Да, они довольно быстры, у них ускоренная реакция, прекрасная регенерация и идеальная память. Но видеть в них более совершенный вид, коллега, довольно глупо. Слабость есть у всех. Моей задачей было ее найти.
Я была там, рядом с ними, средь бела дня, хотя знала, что сейчас в гарнизоне ночь. Мы с Мораном потратили много времени на просмотр видеоотчетов. Я оказалась настолько близко, что могла бы коснуться одного из незнакомцев рукой. Но они меня не видели, даже не смотрели в мою сторону, целиком сосредоточившись на том, что было внизу. Я тоже решила посмотреть. И чуть не закричала.
Перед нами была яма, точнее, ров. А еще точнее — могильник. Едва присыпанный сухими листьями. Ужасный запах ворвался в легкие, и я едва смогла отойти подальше. Мне казалось, что сейчас не сдержусь, и меня вывернет от того ужаса который я только что увидела. Но нет, мое эфирное, невидимое для других людей тело было неподвластно человеческим слабостям. Да и чувствовала ли я на самом деле этот запах, или мое подсознание лишь играло со мной?
Они все были там — солдаты из гарнизона. Убитые, растерзанные сваленные в яму, как ненужный мусор. Мозг выхватывал картинки покореженных тел, изломанных костей, окровавленных лиц. Но среди них не было Псов. Их не было. Неужели…