В одном из кресел сидел старый герцог. Рядом стоял круглый столик, а на нем квадратная бутылка, наполовину наполненная светло коричневым Виски.
Поклонившись, слуга исчез. Осмотрев комнату, Итанур приблизился ближе к свободному креслу.
— А, лорд Стром хорошо, что вы решили составить мне компанию, — сказал Антори, чуть повернув к нему голову. — Прошу, присаживайтесь.
— Благодарю.
Итанур опустился в мягкое кресло перед камином.
— Я полагал, что вы давно уже спите герцог Антори.
— Не у вас одного бессонница, мой друг.
— Собственно, мне любопытно, как вы узнали, что я не сплю, раз послали за мной слугу?
— Итанур, друг мой, это моя крепость. У меня везде глаза и уши, — чуть улыбнулся Антори.
— За мной следили ваши люди?
— Что вы, какая слежка. Одна девчушка упомянула, что вы проходили не далеко от моих покоев.
— Ах, вот оно как, — кивнул Итанур.
— Да, да. Милая такая девчушка, сказала, что вы ее хорошенько осмотрели, — тихо посмеялся герцог.
Итанур промолчал.
— Да ладно, лорд Стром, и так понятно, что искали, кого трахнуть. Сестры то капризные небось, а? — грубо произнес старик ухмыляясь.
— У сестер есть свои законы, и я их глубоко уважаю.
— К черту с сестрами. Зря вы ту служаку не прихватили, у нее очень нежный язычок.
Почувствовав себя неловко от вульгарного разговора, Итанур поспешил перейти к сути своего прибытия:
— Полагаю, вы не за тем позвали за мной, чтобы обсуждать женщин, герцог Орель?
— В какой-то степени и за этим, — улыбка пропала с лица старика. — А точнее, о нашей милой и дорогой принцессе Адэль.
— Что именно вы желаете знать?
— Не знать, а растолковать вам, мой друг.
— Хорошо, я весь во внимании.
— Вы были с ней все это время. Хвала вам, что смогли уберечь ее от грязных Эдарских лап. Нет, нет, вы не подумайте, что я пустословлю. Я действительно очень признателен вам. Вы, мой друг, черт возьми, спасли Орданор. Я верю, что вы не посмеете оставить ее даже теперь.
— А что теперь? Разве что-то изменилось?
— О да, еще как. Теперь она знамя нашего сопротивления. С принцессой Адэль в наших рядах мы с новыми силами будем бороться с тираном. А когда победим, а мы победим, это точно. Мы возведем ее на законный трон. Вы были героем Орданора, ваше присутствие не менее важно для поднятия народного духа. Я не из тех глупцов, которые вешали на вас ответственность за все наши грехи.
— Знамя сопротивления? — Итанур поднял брови. — Но ваша светлость, ее высочество тогда будет в огромной опасности.
— Как и все мы, черт подери, — Антори ударил по подлокотнику кресла.
— Нет, вы не понимаете. Если сейчас ее судьба не сильно волнует Эдар, то будучи она сердцем сопротивления, Калус пошлет на нее всех псов.
— Это вы не понимаете! Мы проигрываем проклятую войну. Эдаровцы шастают по нашим землям как по своим собственным. Нам нужна надежда, — Антори поднял руки, сжав кулаки. — Надежда!
— А что если вы не сможете ее защитить? — раздражённо спросил Итанур. — Что если Калус прижмет нас так, что мы потеряем ее. Что тогда? Все вернуться к тому же, что и сейчас? Просто у нас не будет принцессы, да?
— Черт подери, лорд Стром. Все мы умрем рано или поздно. Сейчас нам нужно выиграть время, до того как народ раскиснет. Сейчас еще можно сколотить ополчение. Услышь народ призыв принцессы, они хоть с вилами пойдут биться.
— Да, с вилами. С вилами против рыцарей. Такими темпами мы не только проиграем но еще и погубим тысячи людей, — недовольно сказал Итанур.
— Да хер с людьми! Главное результат, главное, чтобы знать Орданора правила землями, а не псы Эдара. Простолюдины успеют еще нарожать.
— Хм, народ это кровь Орданора.
— Да не кровь они, а чертовы рабы. Вот пусть и делают, как велят, — Антори уже начинал злиться.
— Я сам когда-то был простолюдином, уважаемый герцог.
— А то и видно, — старик отвернулся, смотря в сторону, затем на огонь в камине. — Будь знатен с рождения, понял бы, о чем речь веду.
— Я прекрасно понимаю. Рискнуть молодой девушкой, ради того, чтобы вновь править землями. Только вот народу безразлично, какому лендлорду деньги платить.
— Ой не зарывайся сынок, — Антори прищурился, смотря в глаза Итанура. — Я вижу к чему ты клонишь, — уже откровенно грубил герцог. — Может, еще скажешь, что надо заботиться о народе, лелеять их, а?
— Народ не скот. Благодаря их усилиям, знать купается в золоте. Простой народ трудиться, добывая в шахтах, это чертово золото.
— Бах! — Антори откинулся в кресле.
Итанур учащено дышал, раздраженный поведением старика. Он не хотел проявлять эмоции, но ели сдерживался, чтобы не уйти. Само присутствие герцога вводила его в бешенство. Итанур стиснул зубы. Множество грубостей крутились на его языке, готовые пламенем обжечь хозяина крепости.
— Впрочем, к черту наши разногласия, мой друг, — старик вяло улыбнулся. — С народ потом разберемся. Сейчас главное вдохновить принцессу. Как-никак ей придется очень много сделать для Орданора. В тени скрыться, не получиться, не в этот раз.
— Принцесса не будет никаким знаменем, она не будет в этом участвовать, — резко произнес Итанур. — Орданор потерян, война проиграна. Она не будет рисковать своей жизни, ради туманных идеалов группы стариков, которые не могут с честью принять поражение.
Антори махнул рукой, скидывая бутылку со столика. Та улетела в камин, разбившись на осколки. Пламя огня сильно вспыхнуло на мгновение.
— Да как ты смеешь решать за принцессу?! — вскочил с кресла Антори.
— Я отвечаю за нее своей жизнью, я обещал королеве Альаноре, что позабочусь о ее дочери! — Итанур поднялся на ноги, громко отвечая старику.
— Альанора мертва! К черту твои обещания! — крикнул герцог.
Напряжение между двумя собеседниками нарастало.
— Очевидно, что для вас это мало что значит, — спокойным тоном сказал Итанур.
— Очевидно? Тебе очевидно? Я обещал королю служить Орданору до конца, да и ты тоже, черт тебя подери. Так служи! Или эту клятву ты уже забыл? — слюни разгневанного старика разлетались по сторонам.
— Я помню, очень хорошо. Вот только Орданора больше нет.
Глаза Антори округлились, он бешено смотрел на Итанура. Его трясло от гнева и ненависти.
— Да как ты смеешь, — сквозь зубы выговорил бородатый старик Антори.
Итанур стоял гордо с высоко поднятой головой.
— Мир изменился. Я не собираюсь держаться за то, чего больше нет. И не позволю Адэль плыть на вашем тонущем корабле, — он чуть выждал. — Мой друг.
Антори вдыхал глубоко и громко. Он не мог найти подходящих слов, чтобы швырнуть их в дерзкого наглеца. Морщинистое лицо поддергивалась от кипевшего гнева.
Дверь приоткрылась, не издав и скрипа. Тихими шажками слуга вошел в комнату. Ни Итанур, ни Антори не заметили его присутствия. Они были слишком заняты, испепеляя друг друга взглядами.
— Прошу меня простить за вторжение, но ее высочество, принцесса Адэль… — но слуге было не суждено закончить свою фразу, и он поспешил скрыться.
Итанур напрягся, услышав имя молодой девушки. Он верил в то, что принцесса уже давно спит. Впрочем, видимо в эту ночь, никто не собирался спать. И так все катилось к чертям, теперь еще и появление непредсказуемой юной особы.
— Итанурчик! Я вас везде искала! — помчалась к нему Адэль, спотыкаясь.
Итанур ужаснулся, посмотрев на далеко не трезвую принцессу. Будь проклят тот слуга, который все же принес ей вина.
Антори непонимающе взирал на Итанура.
Подбежав к Итануру, Адэль обняла его, что-то мямля.
— Что все это значит?! — возмутился герцог.
— Нечего это не значит, герцог Орель. Ее светлость выпила лишнего.
— Нет! Я чувствую себя великолепно! — радовалась Адэль.
— Прошу вас, ваша светлость, успокойтесь, — делал попытки обуздать девушку Итанур.
— Какой позор! — воскликнул Антори. — Вот значит, как вы присматриваете за ней? Вы соблазнили юную королеву!