Меч Конана грациозно качнулся в могучей руке, и отряд возобновил продвижение к месту будущего сражения.
Опасность пришла не от зверей и не от птиц. Что-то обрушилось из темного неба на путников. Сверкнули угли глаз, захлопали мощные крылья, и, ломая ветви, на людей спикировали огромные летучие мыши.
— Вампиры! — воскликнул Вашти, уклонившись от острых когтей, и рубанул вслед, рассекая тварь пополам. В его горло тут же вцепился совсем крошечный вампир. Но шею асира прокусить было непросто. Вашти перекинул саблю в левую руку, правой схватил вампиреныша и сильно сжал. Что-то хрустнуло, в последний раз дернулись молодые крылья, и асир брезгливо отбросил мертвого кровопийцу в сторону.
Конан сосредоточенно махал мечом, забрасывая своих людей, спиной к спине держащих оборону, кровавыми ошметками лесных вампиров. На фоне ночного неба, озаренного полной луной, мелькнуло три силуэта. Конан крутанул мечом над головой, пригнулся. На землю упали три разрубленных твари, обагрив сандалии Конана новой кровью. В свете гаснущего факела, лежащего у ног. Даурга, кровь превратилась в смолу.
А вампиры все прибывали и прибывали.
Не переставая орудовать мечом, король Аквилонии взглянул на своих воинов. Вашти постоянно вытирал с лица кровь, заливающую глаза. Одна из смертельно раненых тварей напоследок полоснула его когтем по лбу, оставив длинную рваную борозду. Борода асира слиплась от крови. Но руки по-прежнему сохраняли твердость. Вашти спокойно душил, рубил, разрывал отчаянных тварей.
Конан свободной рукой схватил пролетавшего мимо вампира за крыло, воткнул меч в землю и от души врезал огромным кулаком по приплюснутой морде. Глаза твари встретились на переносице, окончательно стерев с уродливой морды человеческие черты.
Внезапно упал Даург, прижимая окровавленные ладони к груди. Хапри тут же встал над ним, отражая нападки осмелевших вампиров. Молодой воин сражался только левой рукой. Правая безжизненно повисла, мешая Хапри уворачиваться от быстрых вампирских когтей.
Факел бросил прощальную искру и потух, захлебнувшись кровью. Все новые и новые твари пикировали с мрачного неба.
— Отступаем вглубь леса! — скомандовал Конан. Он подскочил к лежащему Даургу, разрубив на ходу вампира, примеривавшегося к спине Вашти. Перекинув гандерландца через плечо, словно тот ничего не весил, король увернулся от очередной твари и, подтолкнув шатающегося Хапри в сторону чащобы, помчался в лес.
Вашти не надо было повторять дважды. Отступая в арьергарде отряда спиной вперед, он продолжал отражать атаки вампиров до тех пор, пока его не прикрыла густая крона.
Конан остановился и обернулся.
— Они не оставят нас в покое, — спокойно сказал он. — Если не смогут достать с воздуха, то обязательно найдут на земле. Теперь я знаю, почему никто ничего не слышал об этом лесе.
Вопреки тревогам Конана, вампиры больше не тревожили путников, спокойно пропустив их вглубь леса. Но воины не тешили себя мыслью о том, что затишье продлится долго. Всю ночь отряд сопровождали раскаленные угли глаз, вспыхивающие то тут, то там. Об остановке на ночлег или отдых никто даже не заикался.
— А не идем ли мы прямо в пасть врага? — тихо спросил Вашти у пустоты перед собой, отодвигая с дороги ветку.
Никто ему не ответил. Только громче застонал Даург на плече у Конана, мучаясь в бреду. Хапри угрюмо взглянул на гандерландца, лоб которого густо покрыла болезненная испарина. Затем покосился на куст по правую руку, где краем глаза заметил вспышку двух красных точек. Вампиры не отставали.
— Будем надеяться, что твари как следует усвоили наш урок, — сказал Конан, повернувшись к асиру. — Думаю, им хватит ума подсчитать количество погибших с их стороны и с нашей — и отступиться.
— Пусть только сунутся! — выкрикнул Вашти, потрясая мечом. — Клянусь бородой Имира, они вдоволь напьются собственной крови!
Путь продолжали при свете луны, с трудом пробивающем кроны аквилонских дубов. Факел делал отряд слишком хорошей мишенью. К тому же свет мешал видеть силуэты противника, мелькающие вокруг.
— Куда делись эти твари? — спросил Хапри спустя час быстрой ходьбы. — Уже давно я не вижу их кровожадных глаз.
— Не знаю, — отозвался Конан, аккуратно перекладывая Даурга на другое плечо, — но нам это только на руку.
— Стойте! — внезапно воскликнул Хапри, присев. Меч Конана, словно заколдованный, тут же возник в руке хозяина. Король внимательно осмотрелся, подозрительно ощупывая взглядом каждый куст. Опасности он не заметил.
— Что случилось? — строго спросил он, недовольный ложной тревогой. — Что ты увидел?
Хапри выпрямился, держа в руке светящийся изумрудом цветок.
— Это саприжник, — пояснил он, сминая растение в кулаке. — Его целебные свойства используют лекари Шема для заживления самых страшных ран.
На измученном лице молодого воина заиграла улыбка, но ее скрыла тьма. Хапри был рад своей находке.
— Нам очень повезло, — добавил он, растирая растение между пальцами. — Если бы цветки саприжника не светились в темноте, я их никогда бы не увидел.
Приложив липкую лечебную массу к ране Даурга, молодой воин обильно смазал свою правую руку, которая была, по всей видимости, сломана. Затем Хапри протянул саприжник Конану и Вашти, но те отказались. На киммерийце не оказалось ни единой царапины после боя с вампирами. А рана асира быстро затягивалась, как и у всех уроженцев Асгарда.
Путники двинулись дальше, каждое мгновение ожидая подвоха со стороны вампиров. Но твари не спешили нанести предательский удар.
Объяснение исчезновению вампиров нашлось быстро. Взошло солнце, и ночные жители леса попрятались от убийственных лучей.
А еще через час пути отряд вышел к высокому бревенчатому забору. Недолго думая, решили перебраться через преграду. С Даургом пришлось немного повозиться, но вскоре перед глазами воинов возникло огромное кладбище, усеянное серыми каменными плитами с надписями, сделанными на каком-то странном языке. Утоптанные тропки, соединяющие могилы, свидетельствовали о том, что покойных навещают довольно часто. А значит, неподалеку должно быть селение.
— Смотрите! — воскликнул Хапри, указывая пальцем в сторону ворот, которыми оканчивалось кладбище.
За воротами в небо ударил широкий столб красного дыма.
— Он сможет продолжить путь? — спросил Конан, нахмурившись.
Лекарь прервал перевязку и задумчиво посмотрел на короля Аквилонии, видимо, что-то прикидывая в уме.
— Конечно, — кивнул он наконец. И тут же добавил: — Обязательно сможет. К следующему Полнолунию.
— Мы не можем столько ждать, — покачал головой Вашти, мрачно глядя на Даурга. Гандерландец лежал в центре комнаты. Постелью воину служили три слоя толстых шкур неизвестных Конану и его спутникам животных. Даург буквально утопал в их пышном мехе.
Дом, который путникам уступил старейшина племени кванти, состоял из четырех одинаковых комнат. В каждой стояли лишь кровать из шкур и небольшой стол, сплетенный из ветвей дуба. Сам же дом был сложен из толстых бревен, связанных друг с другом прочными веревками. Такой конструкции Конан еще не встречал, поэтому и приказал Хапри зарисовать и записать метод построения такого дома, что никогда бы не сделал еще десяток лет тому назад.
В полной тишине лекарь закончил свой таинственный танец над Даургом и поспешил удалиться, бросив напоследок:
— Если бы не саприжник, ваш друг был бы уже давно в руках Суриша.
Вашти непонимающе уставился на закрывшуюся дверь.
— Он хотел сказать, что Хапри спас Даургу жизнь, — пояснил Конан.
Асир еще выше вскинул брови.
— Никогда не думал, что услышу такие слова, — сказал он, поглаживая опрятно подбритую и вымытую бороду. — В начале нашего пути мне показалось, что они перегрызут друг другу глотки еще задолго до Мертвой Долины.