А я разве не уподобляюсь сейчас ему? Нет, у меня есть благородная цель, я же не ради себя… А ради кого? Ради счастья всех людей? Миру мир и всё такое? Блин… У него может тоже цель была…
От мыслей муторно делается. Чего страдать, всё же решено уже. Думай, не думай, а прыгать надо…
Из раздумий меня вырывает телефон. Звонит Платоныч.
— Ну, съездил, короче, — докладывает он. — С Трыней твоим поговорил. Еды ему разной отвёз, целую коробку пирожных. Ты бы видел, как он мне обрадовался. Правда, гостинцы брать не хотел, еле уговорил. Может думает, что отберут, не знаю. Настроение у него так себе, но держится он молодцом. Там, похоже, публика не очень, старшеклассники всех шугают. Андрей, конечно, не из робкого десятка и многое повидал уже, с разными ребятами тёрся, почти с бандитами, но здесь как-то не очень приживается.
— Его что, прессуют там быки старшие?
— Не могу утверждать, скажем так, не исключаю. Воспитатели вроде нормальные, я с ними тоже поговорил, они ничего такого не замечали. Но я как бы обозначил, что ребёнок не совершенно заброшенный и если что, можно полную сумку огрести.
— Да, это правильно. Это отлично… Но, дядя Юра, как его вытащить оттуда? Может, Ефима попросить?
— Ефим не полезет, тем более, это же не город, а в районе он, по большому счёту, не такая уж большая шишка. Связи у него есть, конечно, но, боюсь, не захочет он связываться.
— Но попробовать всё равно можно.
— Попробую, конечно, но просто реально смотрю на вещи. После суда может и поможет, а сейчас нет. Но я с ним поговорю. Прямо сейчас и позвоню. Ладно тогда, а то поздно будет. Давай, выздоравливай, завтра созвонимся.
— Дядь Юр, надо дятла искать…
— Какого дятла? — удивляется он. — Для чего?
— Того, который тук-тук да стук-постук. Кто-то из наших, сто процентов. Самойлова тогда принесло не спроста ведь. Теперь Корней. Казалось бы, откуда узнал, как думаешь?
— Да я уж думал, но не могу ничего придумать. Тех, кто знает, по пальцам можно сосчитать.
— Ну, так давай сосчитаем, а то придётся нам постоянно симптомы снимать, вместо того, чтобы болезнь лечить. Ты подумай и завтра давай покумекаем.
Утром я иду на физио, а потом направляюсь в горком, благо от больницы всего пять минут пешком.
— Здравствуйте, Эльвира Марковна, — приветствую строгую секретаршу. — Ирина Викторовна у себя?
— Её нет, присаживайтесь, — делает она вид, что не узнаёт. — Видите, здесь очередь.
— А когда она придёт?
— Я не знаю.
Старая грымза. Присаживаюсь, что делать… Сижу. Время идёт, а Новицкая нет. Но зато заглядывает старая подруга Лена Иванова.
— О! Егор! — восклицает она, и глаза её делаются огромными, как блюдца. — А сказали, что ты бандитов ловил, что в тебя стреляли, а теперь ты в реанимации…
— Всё чистая правда, — подтверждаю я с широкой улыбкой. — Ну, кроме реанимации, конечно.
Она тоже расплывается в улыбке, радостной и искренней. Хорошая девчонка, честное слово. Чисто по-дружески говорю, без задней мысли, без подтекста, тем более, она собиралась замуж за этого дурачка мента и альфонса-многоженца. Как она вообще на него клюнуть могла? Ну ладно, любовь зла, полюбишь кого угодно.
— Новицкой нет? — спрашивает она.
— Нет, — качаю я головой.
— Ну, пошли пока покурим, и ты мне всё-всё расскажешь. Эльвирочка Марковна, я Брагина ненадолго заберу, а вы его на то же самое место в очередь поставьте, пожалуйста.
Эльвира не реагирует, вглядываясь в бумажки на столе. Я встаю и непроизвольно морщусь, прижимая руку к груди.
— Но если товарищ ранен, при исполнении долга, — говорит строгий мужик из очереди, — мы его разумеется вперёд пропустим.
— Спасибо, товарищи, — реагирует за меня Лена и утаскивает из приёмной.
— Ну, как вы тут живёте? — спрашиваю я, когда мы заходим на маленькую кухоньку. — Кажется, сто лет не виделись. Ты замуж-то вышла?
Она тут же мрачнеет и, закуривая, пошире открывает окно. Поворачивается ко мне спиной и, глубоко затянувшись, выпускает лохматое облако дыма в створку.
— Прости, Лен, — говорю я извиняющимся голосом. — Но если честно, вот как на духу, твой Суходоев такой урод. Блин, он тебя вообще недостоин. Как он смог тебя окрутить-то? Я вот честно, до сих пор понять не могу. Разве тебе такой мужик нужен?
— А они что, — отвечает она по-прежнему глядя в окно, — на дорогах валяются? Такие, как ты что-то на меня не слишком-то много внимания обращают. Так что, как говорится, бери что дают…