На прощание он поцеловал мне руку, сверкнув исподлобья глазами как-то совсем не так, как обычно — будто с мальчишеским любопытством. Не знаю почему, но меня это слегка разозлило.
«План по соблазнению но. 7, п. 1 — вроде бы да?..»
Фиви сидела за рабочим столом, устало привалив голову на локоть и смотрела на приглашение. Совсем скоро Первый Бал, который знаменует начало празднование свадьбы наследника. Во всем дворце, да что там — во всей стране! — чувствовалась радостная праздничная суматоха. Все ждали этого с предвкушением. Потому что погулять и повеселиться хочется всем; потому что напряжение на границах, длившееся не один год наконец стекло вместе со страхом войны и разорений; потому что торговые договора с соседней страной идут в комплекте с невестой и обещают много хорошего государственной казне… Все так замечательно складывалось, но уже не для не нее.
Кто же знал, что та склочная матрона окажется матушкой малышки Леоны? Фиви снова вспомнила взгляд герцога, в котором таился вопрос и легкое разочарование. Нет, он не сказал ей ничего плохого, спокойно выслушал — как и всегда — но то мягкое доверние, что было между ними, может уже никогда не вернется. Ведь ей даже нечего было сказать в свое оправдание. Да и не хотелось завираться, когда он так смотрел.
Ну вот опять! Девушка буквально зарывалась в работу, только чтобы не думать о том, как много она на самом деле потеряла из-за одной мелкой ссоры на улице. Хотелось позорно разреветься и побежать к мужчине просить прощение, но что это даст? Он ведь и не злится даже… Лучше бы злился, но от него дождешься!
— Ну что ты, совсем раскисла? — сочувственно спросил Орхан.
— Совсем, — неловко кивнула она, — У нас там, вроде бы, еще письма из герцогства со сведениями по подготовке третьего корпуса лежат? Давай я разберу.
Мужчина покачал головой.
— Никуда письма не убегут, шла бы ты отдохнуть.
Мисс Ламбри вздохнула.
— Мне правда надо тебе рассказывать, куда именно тебе засунуть твое очень важное мнение? — лениво уточнила она, даже не поворачивая в его сторону голову.
Орхан лишь хохотнул на это. Он подошел к ее столу и погладил по голове. Девушка чуть дернулась от его руки, скорее по привычке скорчив рожу, чем всерьез не принимая ласку.
— Тебе не обязательно строить из себя паиньку, чтобы он хорошо к тебе относился, знаешь? — даже сам мужчина понимал, что сейчас она его не услышит, не поверит, но и совсем промолчать не мог.
Она усмехнулась, зло и грустно.
— Много ты понимаешь?!
— Элиза.
— Да, моя госпожа?
— Элиза, — повторила я, разглядывая складки портьер.
— Вы что-то хотели, моя госпожа?
Женщина отзывалась, но не торопила. Была у меня такая дурная привычка иногда просто звать ее, чтобы убедиться, что она все еще рядом.
— Элиза, свет мой в темном царстве.
— М-м-м? — мурлыкнула она, пересчитывая премию.
В такие моменты вид она всегда имела трогательный, как у очаровательного ребенка, которому неожиданно подарили кулек конфет. Потому я частенько выписывала ей премии по какому-нибудь ерундовому поводу. Отец однажды пытался меня остановить, убеждая, что это пустая трата денег, а моя главная горничная и без того получает очень и очень немало, и я ее просто разбалую. Но потом я пригласила его к себе ровно в тот момент, как Элиза в очередной раз любовно пересчитывала монетки, едва замечая, что происходит вокруг. Мы с ним минут пятнадцать тогда молча и завороженно наблюдали за ее манипуляциями. В какой-то момент отец опомнился, тряхнул головой, будто скидывая морок, и молча ушел. Но тему больше не поднимал!
— Элиза, у нас новый план, — поделилась я.
— И какую глупость моя милая госпожа хочет сотворить на этот раз? — уточнила женщина.
— Пока думаю! — честно призналась я, — Но нужно, чтобы это вписывалось в образ роковой женщины. Я буду совращать герцога?..
Я скривилась. И что за неуверенность в голосе?
— Я буду совращать герцога! — вот так-то лучше.
Элиза подняла на меня до смешного удивленные глаза.
— И как именно вы собираетесь… совращать?..
Я раздраженно махнула рукой.
— Ну как все, полагаю! Глазками там похлопать, декольте приспустить, зажать его в темном углу…
— Ну тут скорее он вас зажимать в углу должен… — поправила Элиза.