— Мариам, таки мы будем сидеть мечтать или начнем хоть куда-то шевелиться? — бабушка выдернула Машу из фантазий. — Если бы кто-то пораньше проснулся, то мы бы уже были в городе.
— Вот именно! — девушка набрала номер такси. — Я тебе говорила, не смотри этот сериал, он будет идти допоздна. Я в кой-то веке могла успеть на этот чертов автобус…
— Не ругайся, как та Циля! — бабушка задумалась и выдала. — Раневская говорила, что порядочная еврейка не должна бегать за троллейбусом.
— Во-первых, говорила она не так, хотя суть ты передала верно. А во- вторых, за еще одним талоном к стоматологу тебе побегать придется, если не успеем к восьми часам попасть в город.
Сегодня Маша имела все шансы успеть на работу. Но бабушка решила проспать прием к врачу. Поэтому Мария Владимировна добралась до Управления уже ближе к десяти часам (хорошо, что у чиновников нет гудка, как на заводе). День прошел быстро за обычными служебными делами и разъездами по культурным заведениям города. Вечером у нее были аспирантские лекции по философии.
На кафедре никого не было, и Маша позволила себе снять сапоги на высоких каблуках, разминая затекшие стопы. Неожиданно дверь, ведущая в кабинет заведующей, открылась и миру (а точнее Марии) себя явила баба Галя.
— Здравствуй, Мариам, — предельно вежливо начала старушка.
— Здравствуйте, Галина Васильевна.
— Андрей доволен твоей работой. Хвалил даже. Что для него совершенно не свойственно.
— Я стараюсь, — честно ответила Мария.
— А может не стоит так усердно «стараться»?
— Галина Васильевна, давайте не путать личное и рабочее?
Баба Галя не знала, что сказать, но сказать хотелось. Так и стояли молча. Старушка сложила руки на груди, а Маша переступала с ноги на ногу, светя разными носками и медленно подбираясь поближе к своей обуви. Приоткрытая дверь кафедры с шумом распахнулась, и в кабинет ввалились доцент Евстигнеев и несколько аспирантов. Громким обсуждением чьей-то диссертации они, сами того не зная, нарушили неловкое молчание. Маша, воспользовавшись моментом, попрощалась со всеми и вышла в коридор, прихватив сапоги. Обулась уже в коридоре, помотала головой, размышляя о чем-то своем, и побрела на предпоследнюю в этом семестре лекцию.
C памятного вечера в одном темном кабинете Малого театра на улице Полунина прошла неделя. Незнакомка так и не объявилась. За эти семь дней Андрей Евгеньевич был на одной выставке и на одном лектории. И там, и там он искал глазами одно единственное лицо, но не находил. В ответ его искало лицо Сонечки Ермоловой. Нагорный начал беспокоиться за жизнь и здоровье незнакомки и за их потенциально возможные встречи. Ему надоело ждать у моря погоды, и он решительно взял в руки ежедневник. Ну а какое еще может быть оружие у профессора?
Андрей по своему планеру восстановил все даты их встреч с Мариам. Это было легко, так как они совпадали с научными или культурными мероприятиями, отмеченными в его ежедневнике. Итак, первые два раза они виделись на лектории. Девушка была в числе зрителей и, как он мог тогда убедиться, вычислить ее было невозможно: списков участников организаторы не вели. Но она назвала свое имя.
Имя, кстати, весьма примечательное. Не менее примечательным было ее стремление уединиться с ним в их вторую встречу. Ничего не предвещало, как говорится… Андрей, конечно, был в «уязвимом» положении после дня рождения друга, однако, при желании мог бы и посопротивляться. Конечно, такой неожиданный выпад в свой, ну, скажем, адрес (а если говорить прямо в адрес своего члена) он получил впервые в жизни. Но Нагорный был вполне уверенным в своей привлекательности, чтобы не начать думать, что интим это способ получить от него что-то большее, чем сам интим. Да и что с него взять? Обычный профессор не самой популярной области научного знания в провинциальном вузе. Попытки затащить его "взамуж" за удила были, но он успешно отбрыкивался до сих пор и планирует продолжать в том же духе. Он, конечно, не бедствовал, нажил кое-какие связи, имел частные преференции в научной и издательской сферах. Но незнакомка ничего не просила и не требовала. Однако какое-то непонятное, смутное ощущение, что что-то здесь не так, у него все же оставалось.
Третий раз они виделись на выставке, прости нас грешных, авангардизма. И эта встреча была не запланирована девушкой. Мариам была удивлена, когда увидела его и явно не хотела, чтобы их видели вместе. А вот по какой причине — это вопрос не менее интересный, но пока совершенно бесперспективный.