Так, в первую субботу октября третий курс не появился в университете.
Зато в понедельник вечером (в счет субботних пар) они посетили выставку «Этномотивы в творчестве художника Маренкова А.Я.». Дидактической нагрузки выставка не несла. Зато бокалы с шампанским и конфеты на входе несли гедонистическую разгрузку. Маша прочитала небольшую экскурсию у нескольких полотен, затем представила художника студентам, потом делала вид, что не замечает, как они пьют в фойе шампанское. В общем, работала, не покладая рук, на благо отечественного образования (баба Галя бы прослезилась). В обмен на это студенты не жаловались на ее опоздания, прилично себя вели, задавали умные вопросы Маренкову А.Я., чем тешили его самолюбие, и не упились шампанским. Идиллия.
Маша посматривала на ребят, но думала совсем о другом. Вообще-то Мария не была la femme fatale**. Из рока в ней была только красная помада и «AC/DC» в наушниках. Она уже не раз пожалела, что ввязалась в эту авантюру. Последствия портили ей настроения, самооценку и, что самое печальное, мнение о Нагорном. Стоит ли предпринимать другие попытки, если план поразить профессора умом и сообразительностью провалился из-за нежелания этого самого профессора поражаться? Девушка закусила губу и посмотрела на свое отражение в музейной витрине.
Мариам Петрова была хорошей. Даже слишком. Училась с желанием и на отлично, родителей и бабушек-дедушек любила-почитала-уважала, внешность и фигура у нее были приятные, чувство юмора и аппетит — отменные. Обожала поэзию, хронологически позже Серебряного века, скандинавский кинематограф двадцать первого столетия и живопись авангардистов, которая прекрасна на всех этапах своего существования. Отличалась постоянством во всем: пила определенный сорт чая, имела незамысловатую, вечно растрепанную прическу, заканчивающуюся тонкой косой, носила футболки с остроумными и не очень надписями на груди. Близорука и немного веснушчата. В общем, девушка мечты.
Но были у Маши и недостатки: во-первых, она постоянно опаздывала, была рассеяна и забывчива. Во-вторых, иногда ее несло. Несло неумолимо и бесконтрольно. Женя сравнивала это с неуправляемым заносом автомобиля. И если для водителей существовали правила поведения в таких ситуациях, то инструкции для Маши никто не написал. Она сначала делала, а потом думала, как устранить последствия.
Если в сентябре Маша еще ждала прихода Андрея Евгеньевича, то в октябре месяце (особенно после того, как он ее послал в одно печально известное место, то есть в деканат) она поняла, что он не будет ходить на ее занятия.
Третьекурсники, Павлики Морозовы, честно признались ей, что Нагорный совсем не интересуется тем, как проходят практикумы. И про нее саму он ни разу не спрашивал. Это означало полную свободу от патронажа: профессор делает вид, что ее не существует, баба Галя была бы рада, если бы ее не существовало на самом деле. Декан Вавилов был рад любому варианту развития событий, лишь бы все участники остались довольны и его никто не трогал. Поэтому Маша обратилась к последнему и согласовала экскурсии для своих студентов.
Таким образом Мария Владимировна решила провести третий курс по всем культурным и около культурным мероприятиям в городе, связанным с предметом дисциплины. За октябрь триста девятнадцатая группа плотно подсела на пятидневку. А шаббат, как говорится, хуже наркотиков: привыкаешь быстро, а отказаться добровольно практически невозможно. И вообще: веру на переправе не меняют.
*Work hard. Dream big — англ. Работай усердно, мечтай по-крупному
** La femme fatale — франц. роковая женщина
ГЛАВА 4
Двадцать пятого сентября Нагорный, наконец-то, прочитал первую лекцию в новом учебном году. Вводная тема вводилась легко. Андрей, присев на подоконник, вдохновленно рассказывал про нынешний полевой сезон. Привычно отмечал интерес в глазах представительниц Евиного племени к себе. Интерес каждый год вызывал одну и ту же эмоцию — облегчение: значит, есть еще порох и прочие нестандартные вещества в его немолодеющем теле, которые привлекают противоположный пол.