Вторая встреча состоялась ровно в 19 часов. Кегель сообщил, что утром посол получил из Берлина указание «…уничтожить все секретные документы». После совещания посол Ф. фон Шуленбург «…приказал всем сотрудникам посольства до утра 22 июня упаковать все свои вещи и сдать их в посольство, живущим вне посольства переехать на территорию миссии».
В конце встречи Г. Кегель сказал: «…Все считают, что наступающей ночью начнется война». После встречи с Кегелем Леонтьев дополнил свое специальное донесение, которое начальник военной разведки незамедлительно направил И.В. Сталину, В.М. Молотову и С.К. Тимошенко. Это специальное сообщение, направленное 21 июня 1941 года в 20 часов высшему политическому и военному руководству СССР, является последним в «Перечне донесений военной разведки о подготовке Германии к войне против СССР (январь – июнь 1941 г.)». До вторжения германских войск оставалось восемь часов…». [16]. В. Лота. «Военная разведка: золотые страницы в истории Великой Победы».
Говорить всерьез о «неожиданности» гитлеровского вторжения для Сталина после этого невозможно.
Демонстрация Сталиным накануне войны недоверия к разведданным о готовящемся нападении Гитлера на СССР полностью подтверждает предложенную концепцию. Только концепция имитации дает исчерпывающее объяснение причин, по которым Сталин демонстрировал пренебрежение к разведданным и «не верил» в подготовку Гитлера к нападению на СССР. В сценарий Суворова такое поведение Сталина не укладывается.
5.5. Репрессии в армии
Все предвоенные годы проходили в атмосфере непрерывной подготовки населения и армии к будущей войне. На это была направлена вся пропаганда — фильмы, песни, газеты. Страну готовили к войне, причем к войне победоносной! Но Сталин планировал совсем другую войну, которая должна была начаться с тяжелейшего поражения Красной Армии от «неожиданно напавшего» Гитлера.
Такой план содержал огромный риск для Сталина. По существу, Сталин собирался предать Красную Армию и советский народ, открыв Гитлеру путь в СССР. Поэтому опасность заговора, переворота или раскола в руководстве партии или армии в момент такого предательства неизмеримо возрастала. Сталин не мог не понимать этого. Поэтому он должен был предпринять превентивные меры задолго до самих событий. Этими мерами и стали репрессии в руководстве страны.
Опасность столкнуться с оппозицией в момент планируемого Сталиным предательства стала одной из причин тех репрессий и чисток, которые Сталин осуществил в 1937–1938 гг.
Сталин не мог оставить в руководстве страны рядом с собой людей, которые могли бы начать задавать вопросы, почему он делает те или иные шаги. И тем более — людей, которые могли бы, в силу своего авторитета, потребовать ответа на эти вопросы. Он не мог оставить в руководстве и тех, кто мог бы взять ответственность и инициативу на себя в момент опасности и начать самостоятельно действовать в момент нападения врага. Это могло разрушить весь план и полностью сорвать весь колоссальный по масштабу и уровню подготовки замысел. То, что собирался сделать Сталин, можно было сделать только в обстановке абсолютной тайны, минимального количества посвященных и абсолютного страха проявлять любую инициативу на всех уровнях военного и политического руководства страны.
Поэтому подготовку к войне Сталин начал с полной зачистки руководства страны и армии. Часть людей он расстрелял, а часть посадил. Те, кого он посадил, стали его резервом, который он использовал, когда началась война. Этих людей либо возвращали в строй, либо отправляли в штрафные батальоны на самые тяжелые участки фронта.
Была и другая, не менее важная, причина репрессий в армии. Сила армии определяется силой офицерского состава. На страну, имеющую сильную армию, другая страна не нападет. А Сталину надо было, чтобы она напала. Для этого надо было как-то продемонстрировать, что армия ослабла. Вот для этого репрессии и были использованы. Гитлер получил сигнал, что Красная Армия лишилась опытного офицерского состава и надолго утратила способность воевать. Этой теме будет посвящена десятая глава.
Таким образом, наша концепция позволяет объяснить репрессии в РККА и в высших эшелонах руководства страны, происходившие в годы Большого террора.
Здесь необходимо сказать также о повторной волне репрессий в высшем руководстве армии в 1941 году — непосредственно перед войной и в самом начале войны. Эту тему расследовал М. Солонин в книге «Разгром 1941 (На мирно спящих аэродромах...)». Вот несколько выдержек из этой книги, касающихся событий в мае — июне 1941 года: