Навязчивое желание сотрудников милиции обвинить Женю Угорелову во всех перечисленных преступлениях оптом и в розницу было одной из причин ее опоздания на фестиваль. Правда, везде и всегда ее отпускали за взятку натурой, но на это требовалось время. Отдаться всем заинтересованным лицам – это тебе не конвертик в стол положить.
Евгения успокаивала себя тем, что мировой рекорд в области сексуальных достижений среди женщин составляет 628 совокуплений подряд, а ей приходилось обслуживать не больше двенадцати стражей порядка за раз – так что до рекорда еще далеко. Однако потерянное время не вернуть. Придется ждать следующего фестиваля и выехать в Самару пораньше. А пока там нечего делать и лучше вернуться в Москву. Тем более что попутчики – такие интересные люди.
– Я никогда в жизни не видела живого чукчу, – призналась Евгения Любе, а та в ответ не сочла нужным признаться, что ее спутники – вовсе не чукчи.
Интересный человек Ясука Кусака сначала артачился и не хотел никуда ехать с этой женщиной, нагая грудь которой отвлекает его ученика от мыслей о боевом мастерстве. Но Женечка отобрала у шофера-дальнобойщика его рубашку и стала выглядеть почти прилично, так что дедушке пришлось смириться.
Тут, однако, открылась новая проблема. Пассажиры не помещались в кабину.
Ясука Кусака заявил, что он пойдет пешком, чтобы не видеть этого позора, но в результате пешком пошли все. Женечка наспех отдалась дальнобойщику в кабине, чтобы он не чувствовал себя обделенным, – и он уехал, потому что не мог больше ждать.
Рубашку Евгения ему не вернула, однако сняла ее очень скоро, когда на горизонте показалась подходящая машина. Бортовой грузовик колхозного вида ехал достаточно медленно, чтобы не свалиться в кювет, но затормозил перед нагой грудью Жени Угореловой, как перед красным светофором.
Гири Ямагучи удивил всех, кроме учителя, своей ловкостью, забравшись в кузов без посторонней помощи. Любу, которая не хотела пачкать босые ноги, он втянул наверх за руки.
Как оказался в кузове Ясука Кусака, никто не видел – настолько быстро это произошло.
Женя Угорелова, не надевая рубашки, села в кабину, и это послужило причиной внеплановой остановки через несколько минут. Никто, однако, не предъявил претензий, поскольку оба японца впали в медитативный транс и остановки не заметили. А стеснительная и стыдливая Люба сочла, что борта достаточно высоки и воспользовалась этим, чтобы позагорать и стать больше похожей на гейшу. Она разделась донага и улеглась на теплые доски кузова, пристроив голову на колени Ямагучи, который не обратил на это внимания, поскольку думал только о боевом мастерстве.
33
Когда Наблюдатель перестал отвечать на вызовы совсем, его собратья на орбите забеспокоились всерьез. В такой ситуации принято отправлять на подмогу основному Наблюдателю резервного, но Наблюдатель, путешествовавший по мозгам аборигенов планеты Наслаждений, как раз и был резервным, в то время как основной продолжал оставаться в тяжелом состоянии после экспедиции на планету каннибалов.
Короче, послать было некого. И выяснить, что случилось, было практически невозможно.
Существовал один экстренный вариант – открытая высадка на планету, но получить разрешение на нее было чрезвычайно трудно. Обычно ученые мира Собратьев несколько лет изучали данные, собранные Наблюдателем, проводили дополнительные тайные исследования и, только определив без тени сомнения, что планета созрела для контакта, разрешали открытую высадку.
Но вряд ли кто-то возьмет на себя ответственность и разрешит такую высадку на неизученной планете ради спасения жизни и разума одного Наблюдателя.
Конечно, жизнь и разум каждого собрата ценятся весьма высоко, а жизнь и разум Наблюдателя – в особенности если учесть, сколько сил и средств затрачено на его подготовку, но это не меняет сути дела. Вступать в скоропалительный контакт с неизученной цивилизацией категорически запрещено. А это значит, что экспедиция скорее всего будет отозвана и вместо нее будет снаряжена новая. Основной Наблюдатель этой новой экспедиции сначала попытается разыскать своего пропавшего коллегу и вызволить его, а если это не получится, с удвоенной силой примется за исследования, чтобы приблизить открытую высадку.
Понятно, что все это займет уйму времени, но ничего страшного тут нет. Сознание Наблюдателя может существовать в процессоре микробота более сотни лет. Даже если Наблюдатель впал в каталепсию, микробот защитит его сознание от гибели. Правда, в этом случае микробот должен автоматически вернуться на корабль вместе с сознанием Наблюдателя, но, может быть, Наблюдатель сам отключил какие-то элементы защиты.
Поскольку собратья панически боялись, что роботы и компьютеры захватят над ними власть, Наблюдатель имел полный контроль над всеми системами микробота и мог отключить все, что угодно.
Соответственно, наш Наблюдатель взял и отключил канал связи, когда ему окончательно надоели бесконечные вызовы с орбиты с приказами срочно вернуться на корабль для проверки психического состояния.
Наблюдатель считал, что он вполне здоров и не только имеет право, но и обязан продолжить начатые исследования.
Вот он и продолжал их, перебравшись из тела юноши, считающего себя половым гигантом, в тело медсестры, считающей себя порядочной девушкой.
И первым побуждением Наблюдателя в новом теле было помочь несчастному юноше в его бесплодной борьбе за истинные ценности и подарить ему наконец те наслаждения, которых он так жаждал.
Между тем к ужину половой гигант уже успел забыть о вспышке ревности, а равно и о том, что он уже знаком с медсестрой по имени Анжела.
Едва завидев ее, он прервал прием пищи и затянул свою обычную песню:
– Девушка, а можно с вами познакомиться?
– Конечно. Меня зовут Анжела, – ответила медсестра как-то необычно ласково и совсем не насмешливо.
– А давайте сходим с вами в кино, – привычно продолжал половой гигант.
– Нет, ты не правильно говоришь, – заявила Анжела. – Сначала ты должен сказать, как тебя зовут.
Озадаченный юноша долго молчал, а потом сообщил:
– Меня зовут Миша. А тебя?
– Анжела. Я ведь уже сказала, разве ты не расслышал?
Но разобраться в ее претензиях Мише было слишком сложно, и он, отринув несущественные премудрости знакомства, решил вернуться на круги своя:
– Хочешь, я покажу тебе свою эрекцию?
– Не обманывай, у тебя еще нет никакой эрекции, – сказала Анжела, добросовестно рассмотрев все, что Миша захотел ей показать. – Но сейчас будет.
И она, присев к юноше на колени, поцеловала его так, как не целовала даже своего жениха, одновременно левой рукой расстегивая белый халат.
Врачей в это время в отделении уже не было, а санитарам было все равно и наплевать, так что они не оказали никакого сопротивления намерению медсестры утащить больного в кабинет. В конце концов санитары сами издевались над больными по-всякому, проявляя недюжинную фантазию и смекалку, и не видели в этом ничего зазорного. Если Анжелке приспичило побаловаться с беззащитным сумасшедшим новым экстравагантным способом – почему кто-то должен этому мешать?
Зато больные были сильно взбудоражены, особенно симулянты, которые косили в Кащенке от армии или лечились по блату от наркомании и алкоголизма.