Когда до поверхности оставалось километров 90, заметно усилилась болтанка, поскольку появилась облачность. Она была не такой плотной, как на Земле, скорее походила на туман желтоватого цвета. Впрочем, монитор мог искажать истинный цвет.
- Это от паров кислоты! - крикнул Костя через плечо, других комментариев не последовало. Штурман что-то сказал, пилот чертыхнулся и повел челнок по большой спирали. Оказалось, сейчас над местом посадки бушевала гроза.
- Это из-за терраформирования! - крикнул "китобой" через плечо. - При прежних атмосферных условиях на Венере работать вообще было невозможно! Сейчас и температура и давление ниже, зато ураганы стали чаще, ну и грозы тож... А, полегче, парень! - Шульга с заметным усилием потянул штурвал на себя. - Так что, как в свое время сказал известный товарищ: "Хотели как лучше, а вышло как всегда". Но всё стабилизируется - дай срок! Будущее уже близко!
Болтанка снизилась, зато в корпусе челнока появилась незнакомая вибрация, а скорость заметно упала: включилась атмосферная тяга. Створки кабины, наконец, распахнулись, и Элисей зачарованно всматривался в мощные и яркие бичи "венерианского электрического дракона", прорезающие клубящуюся облачность справа от челнока. Длинные ломаные линии одна за другой секли темноту. Казалось, вот-вот и в этом неверном свете явится взору сам мифический зверь.
По телу пробежала холодная ящерка. "Что ж, от такого, пожалуй, станешь суеверным".
Куда они сейчас летели, Элисей не имел представления, понятно, что "вниз", но куда конкретно? В общих чертах Элисей представлял картину: "Аврора" размещена в экваториальной плоскости. Прямо под станцией, в ее эпицентре, находилась "мертвая зона" или, - как ее называли летчики - "черный колодец" или "слепой зрачок", куда челноки не летали, поскольку вертикальный спуск-подъем для них был делом затруднительным, а ракеты оказались непригодны. Челноки работали в "области возврата", то есть от этой "мертвой зоны" и до точек, удаленных настолько, насколько хватало запаса топлива челнока. Посадочные площадки, как и места добычи, размещались поближе к экватору, чтобы тоже облегчать работу "ишачкам". Поэтому рабочая зона, имевшая форму эллипса со "зрачком" посередине походила на глаз. Границу "глаза" именовали "краем". "Полететь за край" означало неоправданный риск. Так поступали только те, кто не должен был возвращаться на станцию сразу же, а оставался внизу по какой-либо причине. Из-за медленного вращения Венеры вокруг своей оси "глаз" также медленно полз по ее поверхности. Тем не менее, все точки попадали в "область возврата" в течение 116 земных дней. И дней за 30-40 нужно было вывезти оттуда все заполненные контейнеры и снабдить их порожними, иначе добычу пришлось бы приостанавливать.
Все эти подробности Элисей узнал из ранее прочитанного и из сбивчивых объяснений Константина.
Облачность исчезла как-то вдруг, на высоте порядка 10 километров, но Венера так и не открыла своего лика: в районе посадки царила ночь. Челнок летел, опираясь крыльями на плотную атмосферу, как рыба в воде. Монотонно гудели винты. Ветер, по словам экипажа, сейчас был умеренным, но пустой челнок всё равно время от времени серьезно встряхивало, словно пустую коробку. Элисей чувствовал себя неуютно, но и не так скверно, как ожидал: он считал, что ему будет гораздо хуже, и боялся осрамиться перед товарищами при первом спуске.
"Вот так каждый день по нескольку раз... Я бы, наверное, не смог. Или дело в привычке и положительном настрое? Нет, всё же пилотом надо родиться. Рожденный ползать, летать не научится".
Элисей взглянул вперед, но за широкой спинкой кресла Константин был не виден, как и штурман. Второй пассажир не издал ни звука и не сделал ни единого движения, кажется, он благополучно проспал полет.
"Стальные нервы. Или ему такое не впервой".
И вот начался самый ответственный момент: челнок должен был опуститься на строго заданную точку. Она показалась впереди, высвеченная яркими посадочными огнями. Челнок вначале резко нырнул, задрав корму - "дифферент на нос", затем выровнялся. Завыли винты, удерживая "ишачка" над огромным крестом, челнок продолжало слегка покачивать и встряхивать до самого момента касания. Элисей, вытянув шею, смотрел в темное окно, но ничего кроме ярких посадочных огней не видел.
"Жаль, не удастся увидеть комплекс в целом".
Шасси коснулись стального покрытия, и гул сразу стих: двигатели выключали, чтобы лишний раз не повреждать покрытия площадки.
- Есть касание! - сообщил Джеймс. Шульга пощелкал тумблерами и повернулся ко второму ряду кресел:
- Всё, господа пассажиры, приехали! Станция "Венера", поезд дальше не идет! - весело сказал он и снял шлемофон. Элисей заметил, что по вискам у Костика сползают крупные капли пота.
Молчаливый попутчик, отстегнул страховочные ремни, кивнул пилоту и направился к тамбуру. Элисей удивился подобному отношению, ему казалось на "Тузе" все друг друга знают.
"Какой странный тип. Мог хотя бы "спасибо" сказать. Или "пока, ребята, удачного взлета". Или что тут полагается говорить в таких случаях? Стоит узнать".
Когда он обратился за разъяснением к Шульге, тот молча переглянулся с Джеймсом. Потом оба засмеялись.
- Ты не въехал?! - удивился Костик.
- Это был геноид, - угрюмо констатировал Джеймс на интерлингве. Элисей округлил глаза, а экипаж опять дружно рассмеялся. Элисей знал о существовании людей с измененным геномом, но не ожидал встретиться с одним из них вот так, лицом к лицу.
- Я думал, ты заметишь, - хмыкнул Шульга.
- У них глаза черные, радужки нет совсем, - подтвердил Камерон на жаргоне.
- А он здесь откуда?
- Элисей, вы не изучали вводную информацию перед отправкой на Венеру? - на ломаном английском спросил Джеймс.
- Читал. О геноидах ничего не было.
- Правильно, - кивнул Константин, - потому что они на ТОК работают, а не на "Венерен Консолидейшн". Здесь вышки строят для террареформирования, атмосферу улучшают. На "Революшнс Афродит" в основном геноиды и вкалывают.
- Вот оно что? - Элисей посмотрел за стекло, пытаясь рассмотреть "улучшенного" человека. - Не хотелось бы мне оказаться в их компании.
- А что такого? Они такие же, как все, только лучше переносят жару и радиацию.
- И еще вредную атмосферу, высокое давление, - Джеймс практиковался во французском.
- И это не дает ему право напыщенно молчать, - вставил Элисей тоже на французском. - Мог бы "спасибо" сказать.
Пилот и штурман опять засмеялись.
- Геноиды немы, Элисей. Издержи изменений, - сообщил Джеймс на русском.
- И лысы. Все до единого, - заговорщицки шепнул Константин.
- Но... - Разговор о геноидах прервался от толчка.
- Всё, приехали, - угрюмо вздохнул Костя.
- Что случилось? - испугался Элисей.
- Электричество отключилось. Теперь не стартуем, пока не починят.
- Это, видимо, геноид перегрыз провод, - вновь на интерлингве сообщил штурман. - Вредничает.
- Это ТОК отключил ток за неуплату за ток. Кровососы! - Шульга погрозил кулаком в темное окно. Опять оба громко засмеялись.
"Приколисты!" - засмеялся Элисей, когда понял шутку. Но так, видимо, экипаж снимал стресс. На самом деле никакого отключения электричества не было. Просто за время разговора подвижная лента транспортера подняла челнок на "стол" - платформу выгрузки-погрузки.
Площадка ярко осветилась, и Элисей увидел в монитор, как из-под брюха "ишачка" к массивным уловителям выкатились два громоздких пустых контейнера. Из темноты к ним немедленно подкатили приземистые машины, а челнок тронулся дальше к погрузочному месту. За окном творилось нечто загадочное. Все эти машины, появляющиеся из темноты и в нее исчезающие, казались не техническим достижением современного человеческого общества, а какими-то таинственными чудовищами, обитающими на Венере испокон веков. Люди просто привозили им что-то в качестве дани, а те взамен позволяли безнаказанно забирать руду.