- Может и потребуется. Только к тому времени мы с тобой в утиль отправимся.
- Может и нет. Может, здесь останемся и будем розы нюхать.
- Оптимист! - улыбнулся Игорь. - Может и будем. Как знать.
ОПЕРАТОР ПЕРВОГО УРОВНЯ
Элисей не имел ни малейшего представления о разговоре, состоявшемся после его ухода от Главного. Знал бы - удивился тому, что его кандидатура обсуждается настолько серьезно и перспективно.
Вернувшись к себе, он постарался как можно быстрее позабыть о полете на Меркурий. Да, он доставил необходимый груз; да, он восстановил работу первоочередного оборудования; да, он спас людей и оказал им первоочередную медпомощь - всё верно... Однако героем Элисей себя не считал. Случись, что придется лететь еще раз, и неизвестно, полетел бы? Скажи ему Ларягин заранее о положении дел на "Чэнь Гоу" - полетел бы? Может нашел бы повод отказаться? Может быть...
Поразмыслив, Элисей решил, что Игорь по-своему был прав, что умолчал об аварии. Помощь требовалась, и помощь оказана - это главное. А он... Ну кто он такой? При всём своем умении наклеивать ярлыки на окружающих, придумать "титул" для себя Элисей так и не сумел. "Гадкий Утенок" или "Испуганный Ёжик". Что не герой - это точно, он же боялся. Как неприятно осознавать, но это факт. Но с другой стороны, как говорится, "глаза боятся, а руки делают". Он всё сделал и сделал правильно.
Остаточный страх не давал забыться, он истаивал его еще долго, где-то внутри, словно тот матерый лед с Меркурия. Даже когда Элисей погружался в хрупкий сон, видел горящий "Шанхай", тела погибших и обожженных людей и шкафы с электрооборудованием, которым не было конца и края...
Элисей ершился зря и дверью хлопал зря: следующим же утром Ларягин перевел его на новую работу. Почти бегом он оказался на складской палубе и известил Николая Васильевича о том, что уходит от него. По грустному выражению лица тот, по всей видимости, уже был в курсе перевода и казался слегка расстроенным.
- Я уже привык к незаменимому помощнику, - посетовал он.
- Я же никуда не денусь! - развел руками Элисей. - Я буду здесь, на "Кашке", только на другом уровне: если что-то случится - просто вызовите меня. - Элисей поднял руку, щелкнув по "наручнику" на запястье. - Да и ничего тут теперь не случится, я же всё отладил: и программу, и роботов. На "четверке" вообще материнку поменял, он теперь шустрый и сообразительный.
Николай Васильевич лишь молча кивал на доводы и, пожав руку, искренне пожелал удачи на новом поприще. Элисей же поспешил к новому месту работы, тоже искренне не понимая, отчего Нестеров так переживает?
Если бы он хоть раз заглянул в комнату к Николаю Васильевичу, то обязательно бы заметил фотографию на столе; на ней Нестеров был со своей семьей. Снимок был давнишний, сделанный летом в каком-то парке. И если бы Элисей чуть внимательнее его рассмотрел, то заметил бы, что он очень похож на Нестерова младшего: одно лицо, одна комплекция, одна улыбка. Разумеется, тому должно бы быть сейчас лет тридцать, но на фото он был восемнадцатилетним ровесником Элисея. Вот тогда бы он понял печаль Николая Васильевича...
* * *
Элисею вновь пришлось "сесть за парту", но лишь на пару дней: столько занял курс подготовки к новой работе. "Партой" оказался тренажер-симулятор, на котором для начала продемонстрировали фильм, поясняющий работу комплекса в целом и базы "внизу", в районе Земли Афродиты.
Приятный голос за кадром сообщал, что в настоящее время на поверхности Венеры добывается кремний, алюминий, магний, железо, кальций, титан. Сейчас добыча этих элементов, "столь необходимых развивающейся промышленности Марса", - напомнил голос за кадром, - ведется открытым способом. Для этого применяются проходческие комплексы, которые грызли базальт, превращая его в крошево и похожие на снегоуборщики машины. Они так и назывались "ФМС: фронтальные материалосборщики". Эти ФМСы с помощью больших загребущих лап и транспортерной ленты загружали каменное крошево в контейнеры. Этот метод добычи назывался "полевой".
Элисей знал, что были и другие способы добычи - открытые карьеры и перспективные - в частности, из каверн, расположенных под поверхностью на малой глубине. Этим вплотную занимались инженеры-гесперологи, летевшие одним рейсом с Элисеем. Но добыча этих залежей представляла определенную сложность: "копать" глубоко было чревато, кора у Венеры тонкая - чуть углубишься - получишь магму.
Далее Элисей уже без интереса выслушал, как заполненные "огурцы" собирали машины-тягачи, именуемые в обиходе "паровозами". Как они буксировали составы из нескольких контейнеров на точки, откуда потом те доставлялись на орбиту челноками. Этот процесс Элисей видел своими глазами благодаря Константину. Фильм закончился эффектным отлетом "молотка" к Красной Планете. Вообще фильм был бестолковый, словно рекламный ролик для бюро найма.
В след ему на экране возник симулятор одного из "паровозов", предлагая курсанту виртуально пройти один из реальных маршрутов. Элисей вздохнул и придвинулся поближе к экрану.
Но прежде чем взяться за "рычаги" управления, Элисей вывел на экран принципиальную схему стандартного тягача. Он, как и вся прочая техника, имел общие черты. Во-первых, это керамометаллические сплавы, применяемые для корпусов и колес. Во-вторых, эти самые колеса: широкие, ребристые, словно надутые. В-третьих, приземистые и широкие корпуса.
"Вот почему их называют паровозами!" - усмехнулся Элисей, глядя на экран. Тягачи работали от паровых двигателей: никакие другие не выдерживали жестких внешних условий. Конечно, пар был не водяной. Жидкий азот, охлаждая в первую очередь чувствительную электронику, затем ходовую часть, испаряясь, поступал в цилиндры паровых машин. Отработанный азот удалялся в атмосферу через броскую трубу.
Эти машины были с дистанционным пилотированием, поэтому никаких кабин на них не предусматривалось, зато были приметные "стойки": вертикальные шкафы, набитые высокочувствительной электроникой, той самой, которая к прискорбию так часто выходила из строя.
Вообще эти "паровозы" - тягачи работали совершенно самостоятельно, но наиболее сложные участки иногда приходилось проходить в ручном дистанционном режиме, как и в случае аварии. Элисею предстояло поработать этим самым оператором состава, и дистанционное вождение тягача было обязательным условием на новой работе. Пару раз на склоне Элисей опрокинул виртуальный поезд из пяти прицепов из-за того, что не учел крутизну склона и инерцию многотонного состава. Но ко второму дню он освоил вождение в достаточной мере, поскольку был допущен к работе.
Впрочем, новая работа Элисея оказалась совсем несложной. Она сводилась к вахте у монитора и занимала строго шесть часов, в течение которых Элисей должен был внимательно следить за работой от четырех до шести составов. И совершенно не нужно было эти составы постоянно вести в ручную. Самыми ответственными этапами являлись "отправка с поля" и "прибытие на точку", весь остальной маршрут колесные составы следовали самостоятельно, ориентируясь по рейд-вешкам: радиомаякам, размещенным по всему маршруту следования. Составы проходили от трех до двенадцати километров, и в это время за ними нужно было лишь присматривать.
Разумеется, что Элисей, как новичок, получил работу на самом ровном месте - "поле". "Полями" здесь называли участки, где "полезный" слой был небольшой толщины и комбайны легко его "подрезали", оставляя после себя эти самые "поля". Они постоянно расширялись, поэтому состав и требовалось вывести на ближайший маяк, поближе к наезженной трассе.
Куда сложнее было в предгорных районах, юго-западнее от "Элисеевых полей". Там и добыча велась труднее, и транспортировка была сложнее. От мест добычи сырье вывозили небольшими в сравнении с контейнерами вагонетками. Эти участки проходились на ручном пилотировании. Но сырья в предгорье было куда больше, поэтому с таким положением дел мирились.