— Но они ведь и так постоянно «вибрируют» между слоями пространства!
— Да, но не когерентно, вне фазы. А для «исчезаний» их нужно синхронизировать, на это многомерная энергия и идёт. Меньше, конечно, чем на выдёргивание обычных, трёхмерных молекул в Эмпирей или из него… но даже это «меньше» нужно где-то брать.
На любой базе Ковенанта эта проблема была бы решена в считанные часы, там хватало и псайкеров, и знатоков многомерной физики. Но чтобы сделать это, оперируя только земными ресурсами, требовалась немалая находчивость.
Как ни странно, проблема решилась сама собой… ну, почти. Когда Вэл сказал, что постоянно слышит где-то вдали жужжащие и щёлкающие голоса, говорящие на языке, который не способно воспроизвести человеческое горло. И видит во сне гигантские многоярусные сооружения из черного камня без единого окна, чёрные смоляные реки, текущие под загадочными циклопическими мостами, и слабо светящиеся грибные сады в кромешном мраке.
Ему все эти образы совершенно ничего не говорили, зато Джаффе очень даже сказали. Это были пейзажи сумеречной планеты Юггот! Головоломка сложилась практически мгновенно. Ми-го — не псайкеры, точнее — не все являются таковыми. Но тем не менее, все их краболёты способны к «мерцанию», которое по сути является тем же, что и «исчезания» вампиров. Где они берут энергию на такую синхронизацию своих многомерных молекул?
Очевидно же (точнее, теперь это казалось очевидным) — они связаны между собой в такую же сеть, как и вампиры. И псайкеры народа ми-го работают «генераторами» для тех краболётов, что в данный момент в путешествии. И Прометейцы, созданные из тел ми-го, оказались подключены к той же сети. Ну а дальше уговорить власти Юггота поделиться небольшим количеством доступной им силы — чисто дипломатический вопрос, легко решаемый при посредничестве Костепилки. Вот саму Костепилку уговорить гораздо сложнее. Не потому, что она неохотно соглашается — а потому, что согласится с радостью, только за свое согласие всегда чего-нибудь этакого потребует. Маленькое стихийное бедствие — и как только Каску удаётся её контролировать?!
Проблема запаса биохимической энергии, лимитировавшего физическую силу, тоже отпала автоматически. У целого роя ми-го этой энергии столько, что Дракуле с его потомством даже не снилось. В принципе, став частью столь огромного клана, можно было теоретически обходиться вообще без крови, но во избежание конфликтов с Югготом (никто не любит нахлебников и паразитов), было решено регулярно потреблять донорскую кровь. Благо, с ресурсами Сатаны (даже с той крошечной частью, что прихватил Ковенант) обеспечить очередь доноров хоть вдоль всего Бродвея не представляло труда.
Когда все дипломатические тонкости были улажены (в обмен на обещание личной встречи для Костепилки с Мадам), снова наступило время полевых испытаний. «Мерцание» имело ряд достоинств и недостатков по сравнению с «исчезанием».
Начать решили с недостатков. С его помощью нельзя было переместиться на произвольное расстояние и в произвольном направлении. Если Прометеец исчезал сидя или стоя, он появлялся точно в том же месте (или по направлению движения, в зависимости от системы отсчёта — равномерное и прямолинейное движение, полностью эквивалентное неподвижности). Если же он в момент исчезновения прилагал мышечное усилие для ускорения собственного тела, то получал дополнительное смещение по направлению этого усилия и экспоненциально зависящее от его величины (системой отсчёта становился объект, служивший ему опорой в момент исчезновения).
Если он шёл куда-то, то мог появиться в дополнительном десятке метров по направлению движения. Если бежал — в сотне метров. Если же прыгал в высоту — то мог появиться и километром выше. Расчёт зависимости расстояния от величины усилия и времени «мерцания» требовал хорошего глазомера, интуиции и рефлексов — к счастью, у всей троицы с этим было не просто хорошо, а отлично.
Кроме того, мерцание всегда нужно было активировать сознательным усилием — исчезание же работало как автоматическая защитная система, и ночью вампир был практически неуязвим — а вот Прометейца вполне можно было застрелить, скажем, со спины. Если он не знал, что его атакуют, то был уязвим как любой человек… ну ладно, как любой голем.
Зато потом пошли достоинства — и Джаффа радостно потёр руки. Прометейцы оказались избавлены почти ото всех мистических ограничений Дракулы и его потомства. Они могли мерцать одинаково днём и ночью, могли пересекать текущую воду и входить в дом без приглашения, чихали на святые символы и чеснок. Более того, вампир в состоянии «исчезания» представлял собой нечто вроде пара, и мог проникать в малейшие отверстия — но не мог преодолеть полностью герметичные стены. Прометеец же в мерцании исчезал полностью — и мог, разбежавшись, заскочить хоть на борт звездолёта. Главное при этом — не материализоваться прямо внутри твёрдого предмета.