Закончив смену, Жюль вернулся в отель, переоделся и отправился в очередной поход по барам. На этот раз ему удалось подслушать пару разговоров, свидетельствовавших о том, что на спутнике все же существует преступность, впрочем такая же, как и везде: наркотики, воровство, проституция и вымогательство. Местная полиция вполне была в состоянии — по крайней мере должна была — держать их под контролем. Жюль же охотился на дичь покрупнее.
«НАДО БЫЛО ПОПЫТАТЬ СЧАСТЬЯ В ДРУГОМ НАПРАВЛЕНИИ, — устало подумал Жюль, придя домой и забираясь в постель. — ГДЕ-ТО ЖЕ ВЕДЬ ДОЛЖНА БЫТЬ ЗАЦЕПКА ВСЕЙ ЭТОЙ ИСТОРИИ: ТРИДЦАТЬ ПЯТЬ ЧЕЛОВЕК ИСЧЕЗАЮТ ЕЖЕДНЕВНО! ЗДЕСЬ ДОЛЖНА СУЩЕСТВОВАТЬ ОРГАНИЗАЦИЯ, ЗАНИМАЮЩАЯСЯ ЭТИМ, А ЕСЛИ ТАКОВАЯ ИМЕЕТСЯ, ГДЕ-ТО ПРЕСТУПНИКИ ДОЛЖНЫ ЗАСВЕТИТЬСЯ».
Жюль быстро заснул, однако отдохнуть в эту ночь ему было не суждено: сны об убийствах заставили его всю ночь метаться в постели.
На следующий день убедить себя пойти на работу само по себе было уже мучением. Жюля угнетали безуспешные попытки отыскать ключ к преступной организации и мысль о восьмичасовом рабочем дне, который ему придется провести между двумя воюющими группировками, еще больше ухудшала настроение. Жюль побаловал себя мыслью бросить работу и целыми днями заниматься только расследованием. Деньги ему были не нужны, а часы, проведенные на работе, отнимали у него время и силы. Однако какой бы привлекательной ни казалась эта идея, Жюлю пришлось отказаться от нее.
Жюль появился с пятиминутным опозданием, когда почти все уже переоделись. Поспешно натягивая костюм, юноша огляделся и обнаружил, что сегодня не хватает двух пар рук — не только Браунсенд отсутствовал, но и Раск.
— Куда все подевались? — спросил Жюль.
— От Браунсенда по-прежнему никаких вестей, — сердито проворчал Фисконо. Перспектива нехватки рабочих рук ему явно не улыбалась. — Я временно увольняю его и собираюсь попросить одолжить нам кого-нибудь из другой бригады, пока он сам не явится или мы не найдем ему замены. — Тон голоса бригадира явно давал понять, что последнее для него предпочтительнее. — Что касается Раска… Его костюма в шкафчике нет, может, он уже вышел наружу? Хотя это на него не похоже: Раск — умелый работник, но не настолько инициативен. Я пытался связаться с ним по радио, но он не отзывается, так что можно только гадать о его местонахождении. — Великан покачал головой. — Не приставай ко мне, дю Шан, а не то со мной приключится нервный срыв.
Новый работник, затребованный Фисконо, мог явиться только завтра и бригада отправилась на работу без двух человек. Как всегда, чандаха-ры держались особняком, почти не разговаривали и, казалось, были погружены в себя. Они направились на кране через открытый кратер к кораблю, где велась разгрузка. Жюль, Фисконо и остальные поехали на платформе следом.
Жюль позволил было себе расслабиться во время поездки в тесноте, как вдруг какое-то движение справа вновь заставило его сконцентрироваться. Из-за двух стоявших поблизости кораблей неожиданно выскочил мини-трактор и помчался к крану. Он двигался со скоростью всего лишь двадцать километров в час, которую никак нельзя было назвать головокружительной, но в то же время мини-трактор был гораздо легче и манев-ренней, чем машина, к которой он приближался.
Фисконо заметил трактор почти одновременно с Жюлем.
— Какого черта он здесь делает? — воскликнул бригадир.
Жюль разглядел водителя маленькой машины.
— Это Раск! — закричал он. — По-моему, он собирается снести кран.
Слова, сорвавшиеся с губ Фисконо, принадлежали к особому жаргону звездоплавателей и докеров, от которого у более чувствительных слушателей завяли бы уши. Жюль отлично понимал этот жаргон и не был чувствительным человеком, но он ничего уже и не слушал. Он был не из тех, кто сидит сложа руки и наблюдает за происходящим: он уже начал действовать.
Кран находился метрах в десяти от платформы. Разбежавшись, Жюль перепрыгнул на кран. Его прыжок был точно рассчитан в соответствии с низкой гравитацией Весы. Дуга полета была пологой ибо Жюль знал, что чем выше он прыгнет, тем больше времени займет у него полет в вакууме и тем дальше отъедет за это время кран. Еще в полете Жюль крикнул по радио: