Затем встал вопрос об оплате за их убежище. С Пассаром все обстояло просто — у него была масса контактов и с работой ему было проще. Жюль — совсем другое дело. Тулман во всех подробностях расспросил молодого человека о его прошлом и тот изложил легенду, разработанную Кантаной. В результате получился портрет человека, за которым, останься он на Чандахе, охотились бы как за диким зверем. Ему надо было прокормить большую семью и ради того, чтобы раздобыть денег, он готов был на все — даже на убийство. Жюль надеялся, что такая кандидатура окажется идеальной для вербовщиков.
Тулман попался на крючок. Он попросил Пас-сара на минутку выйти и, когда они с Жюлем остались наедине, рассказал ему об организации, способной помочь ему покинуть планету и одновременно позаботиться о его семье. Работа, которая от него требовалась, была нетрудной и безопасной — в подробности Тулман не вдавался. Зато в целом расписал все так цветисто, что Жюль понял: этот человек получает комиссионные за каждого рекрута. Устоять перед таким предложением было трудно, да Жюль и не собирался отказываться. Он сообщил Тулману, что будет счастлив записаться в организацию и они пожали друг ДРУГУ руки — сделка была заключена. Затем Тулман велел отвести Пассара и Жюля в небольшую комнату, где они получили горячую пищу и провели ночь.
Рано утром на следующий день явились двое мужчин, без церемоний разбудили Жюля и велели ему быстро одеваться. Он едва успел проглотить чашку чая, как его доставили к вертолету, взлетевшему сразу, как только мужчины оказались на борту. Жюлю завязали глаза и вертолет сделал несколько кругов над городом, пока мужчины не посчитали, что рекрут потерял ориентацию. Только тогда вертолет отправился к месту назначения. Жюль спросил, куда они летят, но ему грубо велели заткнуться и не лезть не в свое дело. Оставшаяся часть полета проходила в молчании.
Это вполне устраивало Жюля. Поскольку у него не было часов и никакого другого способа определить время, молодой человек воспользовался отсутствием разговоров, чтобы считать удары собственного сердца. Ему необходимо было выяснить, как далеко от Бангоры находился учебный центр и он решил вычислить расстояние по биологическому ритму.
По подсчетам Жюля прошло около полутора часов, прежде чем вертолет коснулся земли. Повязку с глаз Жюля сняли и он огляделся, щурясь от яркого дневного солнца.
Вертолет стоял посредине грязного двора. Группы людей по шесть-семь человек проделывали различные упражнения. С трех сторон двор был окружен каменной стеной высотой в три метра, а с четвертой располагались здания, похожие на бараки. «ЭТО ЖЕ НАСТОЯЩИЙ АРМЕЙСКИЙ ЛАГЕРЬ, — подумал Жюль, на которого увиденное произвело впечатление. — ДА УЖ, ОРГАНИЗАЦИЯ У НИХ — БУДЬ ЗДОРОВ».
Стражи отвели Жюля к ближайшему зданию, выглядевшему чуть более официально, чем другие, втолкнули в небольшую приемную и велели ждать. Через две минуты его пригласили в кабинет.
Кабинет был обставлен по-спартански просто. Старый деревянный стол, вращающийся стул, столик, два стула с прямыми спинками и школьная доска на стене составляли всю его меблировку. Оконное стекло было частично закрашено, чтобы в комнату нельзя было заглянуть снаружи.
Мужчина, стоявший за письменным столом, отличался военной выправкой. Это был один из самых высоких чандахаров, виденных Жюлем, ростом в добрых два метра. Держался он уверенно, лицо его было испещренно шрамами. Одет мужчина был в обычный коричневый кафтан, доходивший до пола.
— Добро пожаловать в нашу школу, господин Кусман. — Руки он не подал, однако указал на стул. Жюль пересек комнату и сел. Мужчина сел тоже. — Меня зовут Джахерди и в течение последующих нескольких недель мы с вами узнаем друг друга получше.
— Уверен, мне это будет очень приятно, — вежливо отозвался Жюль.
Джахерди зловеще усмехнулся:
— Вот в этом я сильно сомневаюсь. Мне говорили, что в прошлом вам доводилось убивать людей. Это так?
— Конечно, при моей жизни этого трудно избежать.
— Скольких вы убили?
— Я не считал. Не знаю точно. Около десяти. Во дворце барона Кальпуны охранников было двое — вот это мне известно.
Джахерди хмыкнул:
— Если вы будете с нами работать, вам придется убивать в три раза больше людей за одну неделю. И вы не будете убивать их случайно, как в уличной драке. Эти убийства будут аккуратными, четкими и деловыми. Мы будем тренировать вас до тех пор, пока это не станет для вас привычным делом и вы будете работать вместе с другими обученными людьми. Вы будете убивать без эмоций, ради единственной цели — денег. Убийство в состоянии аффекта ослабляет душу, а слабаков мы не терпим. Я ясно выражаюсь?