- Представляете, Катенька мне говорит: и давно у тебя другая женщина? Я глазами луп-луп, не пойму, а она вытаскивает пакет и достаёт, будь она неладна, бабу эту надувную.
- Пришлось, доказывать, что ты не виноват.
- Пришлось.
- А, ты, Николаич, что доказывал?
- А что, я как все. Ха-ха, хе-хе. И шарах! Возле правления увидели подъезжающий "УАЗ"-469. Изумлённые, выбрались из машины. Из уазика вылезли трое. Минуты три, ошеломлённо, глядели на приезжих. Один - копия Борисова, второй - копия Никиты, третий - копия поручика Шарапова!
- Откуда, вы, господа? Первым пришёл в себя Борисов.
- Посёлок Красноармейский Орловского района Ростовской области. Я - директор совхоза "Красноармейский", Аресов Николай Иванович. Товарищи, куда мы попали?
- В царскую Россию, товарищи!
- Я сплю, Борн, или как? Шепнул мне атаман.
- У "сексодрома" спроси.
- Злыдень! Как из ситуации то, выбираться?
- Так, господа-товарищи, вы находитесь на территории Сальского округа части Области Войска Донского. Не перебивать. Это вы, должны себе уяснить. Какой там уяснить, часа два бился, доказывал, что так и есть. Возил домой, показывал видео, возил по Ясной. Приезжие, назло мне, стали спорить о преимуществах социализма.
- Вот, Борисов, полюбуйся, яркий представитель "совка"! Говорит одно, думает другое, а делает третье. Глазками смотреть будем, бля? Исступлённый диспут закончился в лабазе Парамонова. Аресов сдался у новенькой швейной машинки "Зингер" 1912 года выпуска.
- У бабушки такая же была. Какое изобилие в магазине, блин! Борисов, накупив закусок, повёз Аресова, Юру Коротких, водителя Аресова (вылитый Никита), и участкового посёлка старлея милиции Леонида Парасоцкого-Шарапова, обратно к Эльзе. Я вернулся в правление, к атаману.
- Ну, доказал?
- Да ну их, у них перестройка и ускорение, бля, а в магазинах голяк! Одна морская капуста в банках!
- Мудрёно говоришь, Борн.
- Из 1986-го года они. - Чёрт, проговорился!! Хорошо хоть Шатрову. Шатров, правда, не заметил моих правдивых слов из моего прошлого.
- Смотри ж ты, ещё двое близнецов появилось!
- Трое. Участковый, как две капли воды на поручика Шарапова похож.
- Это кто? Объяснил.
- Даа. Дела.
- А ещё, атаман, у тебя вторая станция Куберле появилась, в семи вёрстах отсюда. И они широкую автономию просят.
- Даа. Ладно, поехали службу тебе налаживать. Сейчас зэка одного подвезть должны, - Шатров посмотрел на часы.
- Мудрёно говоришь, товарищ полковник.
- Поехали, злыдень. И как я такого терплю? Трогай на восток. Атаман шифровался до самой новой таможни. Перед дефиле между Кавказской горкой и Кедровым холмом расположилось двухэтажное здание из тёмно-красного кирпича, на котором была вывеска - "Южная таможня Донского края". На русском современном языке.
- И каково тебе, Борн, такое пристанище?
- Полный пипец!! Откуда оно взялось?
- Боженька ноне, э, испёк. Я вытащил видеокамеру. Здание было с узкими окнами и с зубчатыми бойницами поверху. Дверь из стали заградила нам путь.
- И как мы, атаман, внутрь попадём?
- Что, Борн, не терпится свой кабинетик заиметь?
- Ну да.
- О, вуаля! Подъехала "Нива". Из неё вылезли два жандарма, козырнули Шатрову, и вытащили из машины невзрачного человечка в арестантской робе, с ножными и ручными стальными браслетами. Арестанта довели до двери таможни, вручили баул с отмычками, и раз - дверь открылась.
- Лёва Задов, "работать" умеет. Сам себя похвалил зэк, и его повезли обратно в Ростовский чертог. "Работал" Задов в Ясной уже во второй раз. В первый раз в ДК он вскрывал несколько сейфов.
- Вот тут можно расположить пограничных начальников. Тут залу ожидания. Там кабинеты подчинённых. Во, а это твой кабинет. Тут, в приёмной соску посадишь.
- Ну, ты, атаман, и переопылился.
- Разговорчики. Усёк, что где расположить?
- Премного благодарен, господин полковник!
- Язва! Закрывай богадельню. Запасные ключи нашли в небольшой комнате на первом этаже. Шатров в правлении раздал ЦУ, и я его повёз домой. А у меня во дворе уазик стоял, "Нива" исчезла. Борисов сидел под виноградником и довольно смотрел на советский джип.
- Вот махнулся. Как раз для работы самое оно.
- С доплатой?
- Не, Аресов меня обещал на самолёте прокатить.
- Что?
- У них, Борн, самолёт есть - Ан-3. И техники валом. И вокруг сплошь чернозём, это Аресову агроном их сказал.
- У Шатрова голова заболит от этих "красноармейцев".
- Да, ещё Макс заезжал с техником с "Мегафона", эсминец смотрели.
- И как?
- Пипец. С носа до кормы. Электроникой напичкан, и представляешь, композитная броня стоит. А у капитана голова болит от Максика.
- Представляю, что он ему изрекал.
- Вот смотри, зуб динозавра казаки мне привезли. Чем займёмся?
- Теперь моя очередь хвастаться, - и повёл разговор о таможне.
- Всё, герр таможенник? Пойдём атамана учить вождению на автомоторе. Ездили, пока не стемнело, "Парк Юрского периода" ещё посмотрел. Жуть. И баиньки.
Глава 23.
Прошёл месяц. Не скрою, за это время мы прочно вросли в общество станицы. Мы делись информацией. С нами делились. Мы ходили на посиделки, к нам тоже ходили. Я здорово вот продвинулся во вспоминании моего французского. Николаич, правда, подкалывал меня, что я работаю в третью смену с этой Жаннет, преподавателем Ростовской гимназии. А что, я же просто совмещал полезное с приятным. И остальные дела у меня шли хо-ро-шо. Таможня работала на самообеспечении. Вот. А ещё я с Ромкой в "солдатики" играл. На компьютере и так, его наборами. Прошли почти все великие битвы прошлого. И пацан выдавал такие нестандартные решения, как победить, что я поражался его уму и смекалке. И режим дня у нас устаканился. После работы вот у нас были водные процедуру на берегу залива.
Лежали мы с Борисовым на песочке, после трудового дня, и загорали. А я вспоминал, какие события ещё происходили в Донском краю. Это название подкинул нам Николай Второй, царство ему небесное, и оно прижилось. А вот семья его уехала в Новую Прагу на ПМЖ. После трёхдневного траура собрались выборные от хуторов, станиц и городов, решали, как жить краю дальше. Избрали Временное правительство - Совет управляющих, и затормозили на рабочем вопросе. Рабочие Главных мастерских Владикавказской железной дороги начали бессрочную забастовку и выступили с экономическими требованиями. Главное требование было дать им 8-часовой рабочий день. А потом начались беспорядки. Ростовские и одесские кореша постарались. Решительный Зворыкин в толпу не стрелял, но задавил этот хаос быстро, установив комендантский час и проведя точечные аресты. Уголовный элемент "проехал" в каталажки, а рабочим дали 8-часовой рабочий день. Потом стала заседать Краевая Дума, с оглядкой на Прагу. Пражские министры тактично попросили царские законы подкорректировать. И пошёл обвал нововведений. Керенский за голову бы схватился, а у нас запросто - за три дня - отменили титулы, табель о рангах, грегорианский календарь, старое правописание, отменили черту осёдлости для евреев, разрешили функционировать всем партиям. Правда по ультраправым и ультралевым, как метла прошлась, бессрочная каторга учреждалась для непокорных граждан. И с Прагой после всего этого крепко задружили. - Ну, вот будем строить гражданское общество, господа. Уря! Особо умные яростно спорили о путях движения вперёд, но после работы, грея в "мозолистой" руке заработанный "тугрик".
В Ясной начался строительный бум. Офицеры Ястребова захотели поселиться в благодатном краю. Рублёв со товарищи отозвались на горячий призыв господ офицеров. Первоначальный капитал они получили оригинально. Провели боксёрские поединки. Красная Армия против Белой Армии. Разгромили два раза с сухим счётом офицеров, и деньги пошли на строительный бизнес. Набрали строителей и стали копать фундаменты будущих офицерских особняков.