Моя черная сумка с яркими оранжевыми вставками из кожи не была тяжелой, может, поэтому Брэди не предложил ее понести.
«Или она цветом не вписывается в его образ» с отвращением подумала я.
Я повертела головой, ища глазами черный мерседес. Здесь по-прежнему стояла только большая грузовая газель серебристого цвета. К ней Брэди и направился. Он открыл мне пассажирскую дверь и кивнул головой, чтобы я садилась. Так значит, это был он. Я подошла к двери и помедлила. Есть кое-что, что мне нужно было бы обязательно ему разъяснить перед поездкой. Откровенные разговоры никогда не давались мне легко, поэтому я начала говорить, глядя на свои кроссовки.
— Давай еще раз: мы отправляемся на ваше научно-техническое собрание, через две недели выезжаем во Францию, потом ты отвозишь меня домой. Верно?
Брэди кивнул.
— На том главном вечере… я составлю тебе компанию. То есть мы идем вместе… — как же ему мягко намекнуть о том, что я имею ввиду? — Я хочу сказать, что я даю согласие на поездку и не более… Ну, ты понимаешь…
— Хм… — скорчил Брэди высокомерную гримасу. — Ничего больше мне от тебя не нужно. Лора, ты — красивая девушка, и мне действительно нужно воспользоваться твоей красотой. Ничего другого, чего бы ты сама не захотела, между нами не будет. Я слишком хорош собой, чтобы уговаривать женщину.
Я хотела прыснуть, но лицо Брэди оставалось серьезным. Он не шутит?
Брэди важно обошел газель и сел на место водителя. Сидения оказались довольно удобными для долгой поездки. Я положила сумку рядом и пристегнулась. Мы тронулись.
— Но! Когда ты передумаешь, я рассмотрю твое предложение… В любовных делах у меня немалый опыт. Тебя точно есть чему поучить. — американец еле сдерживал улыбку.
— И сколько порно сайтов ты пересмотрел, чтобы стать таким опытным? — подразнила я.
Брэди понравилась моя шутка, он широко улыбнулся.
— Я не говорил, что ты выглядишь очень мило, когда краснеешь?
— Я не краснела, — возмутилась я.
— У меня есть для тебя кое-что. Решил довериться твоему вкусу. — Брэди пощелкал кнопки на панели плеера, и я услышала первые ноты моей самой любимой и особенной песни. Как же давно я ее не слушала! Майкл Джексон поистине невероятен, его музыка вызывала во мне эту ни с чем не сравнимую бурю чувств и вдохновения. Я закрыла глаза и в предвкушении откинула голову на сиденье. Всю песню мы молчали, наверное, Брэди решил не мешать мне получать удовольствие.
— Поет он неплохо, но это самая нудная песня из всех, что я слышал.
Что??? Я злобно посмотрела на американца. Он не сказал бы этого, если б внимательно слушал, а не следил за дорогой!
— Ты ее не расслышал, мотай назад! — я не стала дожидаться, когда он включит заново мою любимую песню, пальцы сами потянулись к панели.
— Как здесь переключить? — в нетерпении я повысила голос.
Я добилась своего. Запомнив нужные кнопки, я ставила эту песню на повтор больше десяти раз, пока Брэди после множества недовольных стонов не признал, что она все же «довольно неплохая». Последний раз мы даже вместе пропели ее от начала до конца. А после прослушали еще с десяток моих любимых песен. Меня поразило, что Брэди не слышал ни одной.
Почти весь путь проходил через лес, изредка мы выезжали в поле и могли видеть небольшие поселения вдалеке. Мы ехали уже около двух часов, и я смогла составить портрет американца, проанализировав его жесты, выражения лица, интонации. Брэди оказался закрытым, сдержанным мужчиной, безусловно, состоятельным, отсюда и эта непререкаемая уверенность в себе. Почему он выбрал именно меня? Если ему нужна красавица, мог бы выбрать любую модель, есть ведь агентства, предоставляющие целые каталоги с девушками. Они больше подошли бы Брэди, им было бы, о чем поговорить. Например, о дорогих покупках, машинах, домах за границей, как заработали свои первые миллионы. Я же могла рассказать американцу только, как три дня ничего не ела около года назад, отдав все деньги за квартиру и стесняясь попросить немного в долг. Или, как мы с мамой в детстве доили коз, варили сыр и продавали на рынке вместе с овощами с огорода.
За это недолгое время бок о бок с Брэди, я немного привыкла к нему. Он хоть и выглядел важно, но не был лидером по натуре. Временами неловкость между нами, двумя абсолютно чужими людьми, строящими из себя, по крайней мере, хороших знакомых, которым комфортно друг с другом, можно было пощупать. Я чувствовала в Брэди какую-то недосказанность. Вероятно, потому, что он ничего о себе не говорил.
— Хочешь есть?