Было уже светло, семь утра, когда мы добрались до вокзала. По дороге мы разработали план действий: добраться поездом до берега Среднего моря, переплыть его на подвернувшемся корабле, а там до Керимонта рукой подать, доберемся с оказией. К сожалению прелестей морского круиза нам не избежать: длинный язык Среднего моря разрубает всю страну на две части: Доморье и Заморье… На путешествие до побережья на поезде мы отводили пять дней, затем, из портового Фиартена по морю до вишневого городка — день, и пара-тройка деньков на поиски несчастной жертвы зловещего чернокнижника… Пустяки.
На вокзале нам несказанно повезло: потребный экспресс отходил всего через пятнадцать минут. Купив билеты, наша команда рейнджеров-спасателей прогуливалась по перрону. Впереди я, в своем костюмчике цвета «небо в клеточку», позади — Ана (еще по дороге мы договорились называть друг друга по именам, обращения «граф», «принцесса», «сенатор» будут вызывать нездоровый ажиотаж среди местного населения). Ана была одета практичнее всех нас (вот тебе и «тепличный ребенок»…): серое платье, скромная шляпка, маленький чемоданчик в руках… Она все еще пребывала в задумчивости, то ли размышляла над тем, какое именно чудовище ожидает нас в конце пути, то ли все еще дулась на меня из-за того гадалкиного поцелуя. Понимаю, что для скромной девушки зрелище шокирующее, но я ведь ни при чем. Это госпожа Лизи меня целовала… Я даже сопротивлялся! Почти… Как говорила моя первая жена, Малика: «Когда ты меня соблазнял, я сопротивлялась. Я царапала тебе спину».
Замыкал колонну Гратон, по костюму похожий на гробовщика, а по саквояжу — на врача, то есть на представителей двух смежных профессий. Один я размахивал пустыми руками, размышляя над тем, не будет ли с моей стороны наглостью и навязчивостью попросить сенато… Гратона одолжить мне немного денег, так как карманы мои пусты как и руки. Ана и наш похожий на гробовщика врач запаслись наличными и чековыми книжками, а вот мне денег никто не догадался положить на счет. У меня и счета-то нет…
Кроме нас на перроне находилась порядочная толпа народу, основательно прослоенная голубыми мундирами здешней полиции. Не перронной, я имею в виду, а славийской. Похоже они все еще надеялись изловить злоумышленника, когда тот попытается вывести Олу, обмотанную коврами, под видом багажа. К счастью, документы ни при покупке билетов, ни при посадке в вагоны не требовали. Или сочли это пустым формализмом или просто не сообразили. С другой стороны, трудно ожидать, что злодей на просьбу показать документы предъявит паспорт с пометкой «Преступник»… Опытный глаз без труда различил бы в толпе будущих пассажиров агентов в штатском. К сожалению я таким глазом не обладал, а просто предположил, что они там присутствуют. Как суслики в степи: ты их не видишь, но они есть…
Пыхтя как бегемот-астматик, к перрону подполз симпатичный паровозик, черный как чернила, пролитые ночью. За ним тянулась колонна разноцветных вагонов: желтые, синие, зеленые… Билеты сообщили, что нам — в третий вагон, самый синий из всех синих. Может и не стоило брать места в первом классе, но… почему бы и нет?
Купе меня просто поразили. Красные бархатные диваны, по два на купе, тут же, за дверцей — умывальник, душ, туалет… Вот это я понимаю — комфорт! Жизнь налаживается. Настроение у меня приподнялось настолько, что я вполне собрался с духом, чтобы попросить взаймы у Гратона. К Ане с подобной просьбой обращаться не стоит, я бы почувствовал себя каким-то мелким жиголо. Дождавшись, пока она нырнет в купе, я, умильно глядя на сенатора (помню, помню, только имена! Но я же не называл его вслух сенатором!), попросил «…ввиду крайней финансовой нужды и острой потребности посетить места общественного питания…». Гратон, ни слова ни говоря, выделил мне безвозмездно такую пачечку деньжат, что, при желании я мог бы не только пообедать в лучшем ресторане, но и скупить его на корню. По-моему, в докторском саквояжике у него плотно утрамбовано еще штук двадцать таких же.
Ане и Гратону мы отвели одно купе (я решил, что этот ровесник прошлого века никак не сможет ее скомпрометировать), мне же досталось соседнее, которое я делил с на редкость неразговорчивым священником. Вообще-то я предполагал после посадки собраться втроем и обсудить еще раз наши планы. Но вернувшись после минутного отсутствия, я обнаружил, что парочка добровольных спутников недобровольного спасателя уже спит! С моим специфическим сном как-то забываешь, что люди обычно спят раз в сутки. А ведь и Ана и Гратон не спали со вчерашнего утра… Укрыв пледом сопящую принцессу (Ану, Ану!), поправив ноги Гратона, которому явно не хватало длины дивана, я убыл к себе. Безуспешно попытавшись разговорить мычавшего в ответ батюшку, я ушел.