<p>
— Будем отбиваться от врагов их же собственным оружием! — гордо воскликнул Макарон.</p>
<p>
После незначительного отдыха путники покинули убежище. Возглавивший колонну Радж, зорко взглянул вправо и неожиданно вскричал:</p>
<p>
— Смотрите, огни у горизонта!</p>
<p>
— Вьюгин оказался прав — мы вовремя убрались из убежища! — возликовал Жан.</p>
<p>
</p>
<p align="center">
Глава 8</p>
<p>
</p>
<p>
Пробежав почти двести километров, воины племени Жирафов были необычно утомленны и нуждались в отдыхе и пище. С приближением к желанному привалу они двигались уже гуськом, но широким размашистым шагом.</p>
<p>
Погоню возглавлял Метакса (он был самым прославленным старейшиной, молодым, но с непомерным тщеславием и, конечно, заслуженно являлся первым помощником вождя). Вслед за ним без промедления шагала лучшая команда воинов — быстрых, могучих и выносливых, отличившихся в схватках со зверями.</p>
<p>
Несмотря на расторопность подчиненных, Метакса был рассержен до предела. Это он советовал вождю прикрепить к обиталищу шамана группу дозорных воинов, но Этранж предубежденно заявил:</p>
<p>
— Духи прислали своих слуг — исполнительных, сильных и толковых — для укрепления племени. И куда же они могут убежать без достаточного знания окрестностей, не имея ни пищи, ни оружия и будучи всего лишь вчетвером? Их могут растерзать волки, разодрать рогами бизоны или растоптать лошади. К тому же Хафра обещал нам, после беседы с духами, только покой и процветание.</p>
<p>
Метакса недолюбливал шамана, который подчинялся лишь вождю. «Этот безответственный болтун праздно отдыхает в обиталище, а я, уподобившись волку, гоняюсь за увертливой добычей из-за его неосторожности. Почему же хвастливый прорицатель, непомерно любящий вино, но имеющий разное оружие, не пресек исчезновения пришельцев — безоружных и с виду безобидных? Когда меня выберут вождем, я сменю нерадивого шамана!» — так размышлял Метакса.</p>
<p>
Второе по счету убежище (в первом отряд не задерживался) оказалось непригодным для ночлега, это разгневало Метаксу. По разбросанным поленьям, только обгоревшим местами, он безошибочно понял: беглецы не из робкого десятка и могут защитить себя. Позволив подчиненным подкрепиться и только немного отдохнуть, он стал во главе отряда и снова бросился в погоню за пришельцами. Старейшина собрался их схватить в третьем по счету убежище. Он справедливо полагал: после долгой изнурительной ходьбы и сражения с хищными зверями беглецы не выступят в дорогу без продолжительного отдыха.</p>
<p>
Заросший лесом и кустарником холм отряд окружил
в полночь. Старейшина подал сигнал, и воины бросились
к убежищу, но безнадежно опоздали: пришельцы успели убежать, прихватив запасы продовольствия, стрелы, факелы и дротики.</p>
<p>
Метакса впервые оказался в нелепом положении. Он предварительно считал, что погоня за горсточкой пришельцев — легкая прогулка и забава с привлечением десятка воинов, а Этранж предоставил ему лучшую свою сотню. Теперь же подчиненные устали и могут свалиться
с ног, так и не выполнив задания. К тому же пришельцы оказались необычайно способными людьми: предусмотрительными, ловкими и хитрыми.</p>
<p>
Многоопытный Метакса догадался: «Чтобы улучшить положение, надо идти на риск». И он обратился
к подчиненным:</p>
<p>
— Нам угрожает голод, потому мы выходим на охоту в самое невыгодное время!</p>
<p>
Решение было необычным и опасносным. Промышлять охотой в темноте прежде никто и не пытался.</p>
<p>
Спустившись с холма в долину, воины построились
в шеренгу и стали терпеливо ожидать.</p>
<p>
Сначала им просто повезло. В мертвенном свете Орхидеи появилась пара антилоп, и, чтобы не спугнуть добычу, люди приникли к земле. Когда животные приблизились, их встретили дротики и стрелы.</p>
<p>
Подобрав добычу и оружие, воины направились
к убежищу, но были остановлены рычанием какого-то хищного животного.</p>
<p>
Хищник кошачьей породы приближался огромными прыжками. Его крупные раскосые глаза казались раскаленными углями, в ужасной разверзнутой пасти блестели острые массивные клыки.</p>
<p>
Противники были незнакомы. При ярком дневном свете исполинский пещерный лев весом в добрых три тонны отлеживался в собственной пещере. Он выслеживал добычу по ночам, а люди — только на рассвете, потому они прежде не встречались. И только старейшина Метакса, столкнувшись однажды со львом, смог одолеть его.</p>
<p>
Не знающий возможностей людей, их ловкости, упорства и коварства, хищник забыл об осторожности
и ринулся к ним напропалую.</p>
<p>
Множество дротиков и стрел, словно ядовитые колючки, облепили его голову и грудь, врезались в шею и бока, причиняя нестерпимые мучения.</p>
<p>
Окруженный кольцом людей зверь сражался с неистовой яростью. Бросаясь на ближних врагов, он рвал их клыками на куски или повергал в прах ударами могучих лап. Но к нему сразу подбегали другие люди, и лев пропускал удары их смертоносного оружия.</p>
<p>
От множества тяжелых ран силы зверя быстро истощились; заметив ослабление противника, люди усилили атаку и вскоре прикончили его.</p>
<p>
Победа оказалась дорогой — десять погибших воинов, а раненых вдвое больше. С началом долгожданного рассвета мертвых засыпали землей. Затем освежевали антилоп и изжарили мясо на камнях.</p>
<p>
К полудню люди отдохнули. Оставив раненых в убежище на попечение здоровых, Метакса с полусотней остальных снова ринулся в погоню. Задача была не из простых — достигнуть четвертого убежища до середины ночи.</p>