— Угроза чему? — изумился Роман. — Нет, ты подумай: чем здесь можно испугать? Что ещё можно отнять, куда отправить подальше? Это же фактически край Галактики!
— Ну, мой дорогой, как говаривали древние, не бывает ничего настолько плохого, что нельзя было бы сделать ещё хуже, — возразил Командор. — Итак, чисто интуитивная затея с ужином приобретает вполне определённый подтекст!
— А вначале ты хотел запросто перекусить с ним и только? — с любопытством спросила Эльза. Отец воззрился на неё с удивлением:
— Конечно! За недели перелёта мне до чёртиков надоело спецпитание и таблетки для снятия побочных эффектов. Я желаю поесть в спокойной обстановке за правильно сервированным столом, в компании толковых собеседников. Я хочу и вина выпить! Да и вам, ребятки, лишь по молодости лет кажется, что всё нипочем. Небольшой отдых иногда бывает необходим даже в самый разгар сражения, а ведь в нечто похожее мы и ввязались. Хотя степень риска я ещё толком не представляю. А точной информации у нас, действительно, кот наплакал.
— Всё понятно, — кивнул Роман. — Кстати, насчёт «деток» — ты собираешься открыть им наше родство или будем держаться строго официально?
Командор встал, подошёл к окну и несколько минут стоял, постукивая пальцами по толстому стеклу почти так же, как это делал полчаса назад Ладвин. Затем резко обернулся.
— Посмотрим по обстановке, — ответил он. — Полную расшифровку данных они получили только обо мне, иначе нас сюда и не пустили бы. Хотя почему не сказать? Тоже есть свои плюсы! Одним словом, проверим, как будет протекать процесс пищеварения, и если хорошо, то…
— …то ты забудешь обо всём на свете, — кольнула Эльза и на всякий случай резво отодвинулась в сторонку. Командор осклабился.
— У всех свои недостатки, — отпарировал он, — и моя любовь к жареной ветчине не страшнее твоего помешательства на юбках с пряжками и рюмках с фляжками.
— Этот выпад не совсем удачен, — быстро вставил Роман, — и к тому же ниже пояса.
— Ничего-ничего, — успокоил его Командор, — для женщины сие не так страшно, как для мужчины… Кстати, я могу перейти сейчас к твоей детской привычке постоянно опаздывать! Давно пора идти, а ты ещё и не думал разбираться с личными вещами и…
— …и так далее, и тому подобное! — хором произнесли брат и сестра, иронично переглянувшись. Командор рассмеялся и махнул рукой, словно закрывая представление.
— Будем считать нашу пикировку небольшой разрядкой, — заключил он. — А теперь за дело. Эльза, бегом в соседнюю комнату переодеваться… не знаю, во что хочешь — сама сообрази. Роман, помоги перетащить её наряды, да не сомни! Сам же оставайся в комбинезоне. Он военного образца, может, пригодится…
БЛОК СОБЫТИЙ № 1 (Заброшенная планетка)
Столовая встретила их холодным светом, струившимся с потолка, и неуютной пустотой — лишь в уголке возле кухни стояли несколько лёгких столиков. Увидев их, Командор недовольно поморщился, но ничего не сказал. Кресел не было совсем, отсутствовало и привычное цветовое меню, зато все стены оказались расписанными мерцающей рекламой. Наиболее выразительной выглядела фигура огненно-красной лисицы, вокруг которой медленно кружились и переливались разноцветными искорками очень заманчивые вещи — от дамских украшений и до яхт-планетолётов. Вверху электронно-неоновые буквы последовательно выдавали на девяти основных языках информацию: «Крупнейший государственный энергетический банк к вашим услугам!» Маленький кубик здания самого банка вращался у лисы между передних лап. При виде знакомой панорамы Роман криво усмехнулся.
— Приятно знать, — саркастически произнёс он, — что банкиры и тут «к моим услугам»! А что мне делать, если энергометры никто больше не выпускает? А стоят они довольно дорого, выходят из строя стабильно каждые два года, и у меня…
— Только сейчас озарило, да? — влезла Эльза и хихикнула. Ей погрозили пальцем:
— Не перебивай умного! Так вот, у меня есть предположение, что такими непрочными их делают специально. Как хотите, а перед нами хитро замаскированный дополнительный налог на жалованье!
— Нет, ты не прав, — заметил Командор, — энергометры большего запаса прочности можно создать лишь за счёт увеличения размеров и веса, а это нежелательно. Вспомни, что импортные ничуть не долговечнее.
— У них хоть три модификации!
— А толку? Надёжность, которая тебя волнует, почти та же, как и у нас. А если говорить о форме, то здесь тот случай, когда главный интерес представляет содержание.
— Главный интерес, — раздельно произнесла Эльза, — сейчас заключается во вкусненьком ужине! Я это очень быстро начинаю понимать…
— Согласен, но моё настроение заметно ухудшилось после знакомства вот с этим, — Командор брезгливо толкнул ногою ближайший столик. — Где я нахожусь-то? В наспех собранной харчевне трёхсотлетней давности или всё-таки в столовой на правительственной Станции Защиты и Контроля?
— А на ссыльных поселениях вам не приходилось бывать? — послышался язвительный вопрос.
Гости обернулись. Иоганн Ладвин только что вошёл и теперь направлялся к ним, тяжело ступая по упругому полу. В руках он нёс несколько небольших стульев. Одет он был в форменный костюм со всеми офицерскими знаками различий и при армейской кобуре на боку.
— Таких поселений не существует, — осторожно произнёс Роман. — К вашему сведению, закон пока не изменился, и реальными мерами наказания остаются тюремное заключение, «болевая камера» и смертная казнь.
— В самом деле? А вот я, прожив здесь долгие годы, пришёл к выводу, что перечисленное вами есть лишь юридически утверждённые меры, — Ладвин подошёл к гостям почти вплотную. — Одним словом, перед вами именно то, что я упомянул вначале.
— А я уверен, что вы излишне драматизируете обстановку, — Командор небрежно отодвинул Романа плечом и встал на его место, медленно раскачиваясь на носках, словно пытаясь этим компенсировать разницу в росте. Руки он сцепил за спиной.
— Неужели?
— Ага. Пока что я вижу обыкновенную станцию, которая, если судить по состоянию столовой, содержится… э-э… не в лучшем созерцательном виде, скажем так. Заранее приношу свои извинения, если во всём остальном у вас полный порядок, хотя, честно говоря, не уверен.
— Мужчины, а не отложили бы вы наскоки двух раздражённых руководителей на потом? — громко сказала Эльза, с тревогой наблюдая, как стремительно мрачнеет загорелое лицо Ладвина. — А ещё будет лучше, если вообще перестанете налетать друг на друга, как боевые петухи. Покормили бы сначала!
Иоганн хмыкнул и задержал свой взгляд на лице девушки. Сначала у него возникло впечатление, что перед ним — мраморная овальная маска в обрамлении длинных, спадающих на плечи волос пепельного цвета. Появлению этого театрализованного образа способствовала постоянная неподвижность лицевых мускулов Эльзы. Неестественная белизна кожи, говорившая о серьёзной пластической операции, придавала лицу не очень приятную статичность выражения — например, последние слова сопровождались недовольной гримаской, которая выглядела так, как если бы скокетничала кукла. Но зато фигурка была у девочки… Затянутая в донельзя узкое, короткое, тончайшей фиолетовой ткани платье, которое не имело ни выреза вверху, ни шлицы внизу и поэтому грозило лопнуть при первом же резком движении, — Эльза, несомненно, не должна была жаловаться на равнодушие со стороны мужчин. Ладвин поспешил перевести свой взгляд на Командора — тот снова был улыбчивым и не злым, как при первом знакомстве.
— Прошу извинить, — вздохнул он, — сказывается моя избалованность постоянным комфортом! Я уже свыше двадцати лет существую как чисто кабинетный деятель, и это вынужденное путешествие подействовало мне на нервы. Так без обид?
Ладвин попытался принять понимающий вид, что вышло неубедительно.
— Вас почему-то задела моя реплика о ссыльных, — проворчал он, подходя к столикам и составляя их вместе, — словно вы ревнивый чиновник из управления Эксплуатации и Обслуживания, а не глава разведки Сектора. А ведь она соответствует истине! Кстати, столовой как таковой у нас давно не пользуются, предпочитая кормиться отдельно, каждый в своей комнате.
— Но ведь это запре… нежелательно! — удивлённо воскликнул Роман. — Хотя бы один раз в день общение за едой… По-моему, коммуникативные трудности вам обеспечены!
— Это важно для больших коллективов, — отмахнулся Ладвин, — а у нас, к вашему сведению, всего двенадцать человек.
Услышав такое, гости не смогли сдержать изумлённых возгласов. Со словами: «Не может быть!», «Это втрое меньше минимального комплекта!» и снова: «Не может быть…», Роман и Эльза пристали к начальнику Станции, требуя объяснений, но, услышав в ответ, что «и этим порой делать нечего…», потеряли дар речи. Между тем Ладвин застелил столы куском плотной материи и заметил: