— Знаешь, Серж, — сдавленно проговорила я, пряча лицо в ладонях и еле сдерживаясь от хохота, — когда мы договаривались о полном понимании и мире без границ, я не имела ввиду такие резкие контакты. Во всяком случае, пока что.
Серж моментально оказался рядом.
— Но, мисс Эльза, вы же сами в определённой мере спровоцировали меня своим слишком смелым поступком! — укоризненно заметил он, осторожно дотрагиваясь до моих волос. — Согласен, вначале я не сдержался. Однако потом, смею надеяться, вёл себя по-джентльменски?
— О да, разумеется! — я растопырила пальцы, высунула глаз и уставилась им на новоиспечённого джентльмена с нескрываемым сарказмом. — Особенно, когда боролся с желанием подглядывать!
— Это типично по-женски: переложить с больной головы на здоровую!
— Даже если это и так, галантный кавалер мог бы и не заметить. И вообще: девушка имеет право немного подзадорить мужчину, рассчитывая, что он должен быть в восторге от любых знаков внимания со стороны особы слабого пола! А кавалер вместо этого хватает девушку и швыряет её метров на пять вверх!
— Ну, уж если подобное действие не выражает крайнюю степень восторга, тогда не знаю, что вам нужно…
Опешив от такой наглости, я уронила руки и подбоченилась, всем своим видом выражая законное возмущение:
— Ах, я должна ещё быть и благодарна? За демонстративную насмешку! За чуть было не откушенный в испуге язык! За испорченный очень дор-рогой наряд! За многочисленные синяки и ушибы! И за моральный дискомфорт!!
— Последнее-то откуда взялось? — несказанно изумился Серж. — Жаль, что сейчас темно, а не то я предложил бы вам зеркальце, и вы смогли бы убедиться, как удивительно похорошели за время нашего знакомства! Совсем, как молодая, норовистая лошадка — грациозна, вся в напряжении и зевать не позволяет… Одно загляденье!
— Так, теперь ещё и сравнение с кобылой… Впрочем, давай сюда зеркало немедленно!
Разумеется, столь нужного предмета у него с собой не оказалось — это был чистый светский трёп. Однако Серж непринуждённо вывернулся, протянув мне взамен широкий клинок. Таким образом, предложив иной стиль, он сразу лишил меня возможности как следует поворчать. Вдобавок заметив, с каким трудом я стараюсь хоть что-нибудь рассмотреть в тусклом металле, рыцарь, улыбнувшись, произнёс:
Да, она была стройна и, как снег, свежа!
Можно скучные года бросить на весы!
Стоит только заглянуть в зеркало ножа
И небрежно подкрутить чёрные усы…
— Очень романтично, хотя и не соответствует действительности, — снисходительно промолвила я и, не желая вслух признавать, что комментарий мне понравился, ляпнула: — Умело зарифмованные словечки!
От подобной сакраментальной фразы за версту несло выдержанным ароматом хорошо набитой дуры, и Серж продемонстрировал это всем своим видом.
— Оказывается, у вас с Мстиславом одинаковые вкусы и мнения! — добил он меня. — И в оценке древнего романса, и в гастрономии!
(Да, в самом деле, за ужином мы оба закусывали коньяк селёдкой…)
— Однако несмотря на вашу явную духовную близость, которую вы так тщательно скрывали, — продолжал иронизировать рыцарь, — я бы не советовал вам экспериментировать с ним столь же смело, как и со мной. В общении с женским полом он, как и все прочие витязи вкупе с богатырями, — слишком увлекающаяся личность…
При этих словах я покраснела, но не удержалась от улыбочки, которая, наверное, вышла двусмысленной, так как Серж сразу изменил тон.
— Я говорю серьёзно, — подчеркнул он. — В подробности разрешите не вдаваться.
Что-то в его сообщении меня насторожило, но лишь у дверей моей комнаты, прощаясь на остаток ночи и сопровождая этот процесс осторожным рукопожатием, я вдруг вспомнила:
— Послушай, Серёжа, вот ты сам — рыцарь, только что тобой были упомянуты витязи и богатыри. И всё… А часом ранее ты обмолвился о каких-то ещё «ненормальных» — помнишь, когда говорили про Тита?
Не то, чтобы Серж вздрогнул, услышав мой вопрос, однако его лицо заметно и весьма неприятно изменилось — в нём появилась какая-то суетливость и настороженность. Зелёные глаза сузились и превратились в мутные, бегающие глазки, а оливкового цвета щёки вспухли некрасивыми подушками. Быстро оглянувшись по сторонам, словно пустота короткого коридора вызывала в нём сомнение, он наклонился ко мне и тихо сказал:
— А разве слово «ненормальный» нуждается в расшифровке? Их ещё называют по-старому нахвальщиками. Бывали и другие прозвища в зависимости от эпохи и места действия. Всё это лишь варианты иного, истинного их имени. Не произносите приведённые слова всуе, а если всё-таки решились, то убедитесь, что рядом нет незнакомцев и посторонних. Не рискуйте зря — вы их не узнаете, а они вас услышат и запомнят…
Никогда ещё я так внимательно не вглядывалась в стоявшего передо мной человека, чье психическое здоровье неожиданно начало вызывать тревогу. Подождав, пока Серж успокоится — по крайней мере, внешне — я заметила:
— Мне трудно оценить всю важность твоего предупреждения, мой рыцарь. Возможно, я за это поплачусь, но… Просто с детства я не любила страшные сказки и никогда не верила в них.
— Как хотите. Я вас за язык не тянул.
Резкость ответа неприятно кольнула меня, тем более, что почти сразу же Серж качнулся в коротком поклоне и пошёл прочь, хотя его комната находилась рядом. Получилось как-то неловко. Я потопталась на месте и всё же не выдержала:
— Минуточку, Серёжа! А как звучит настоящее имя тех, о ком ты меня предупредил?
Он замедлил шаг, но не остановился и даже не оглянулся. Затем свернул за угол, к лестнице, и лишь оттуда до меня донеслось:
— Красиво звучит, красиво…»
БЛОК СОБЫТИЙ № 3 (Беседы по-семейному)
«— Послушай, Эльза, немедленно перестань на меня орать!
— Я не ору!
— Нет, орёшь! Причём весьма противно! С визгливыми интонациями капризной истерички! Как вопила ночью под окнами, словно тебя насиловали…
— Я не ору!! — что есть мочи крикнула я и шарахнула ладонью по столу. Отец демонстративно зажал пальцами уши. Вскочив, я принялась быстро расхаживать по комнате взад-вперёд, бросая при каждом повороте злобные взгляды на Командора. Он отвечал мне тем же. Роман мрачно сидел в углу, даже не пытаясь вмешиваться, и было видно, что он отнюдь не на моей стороне. Через некоторое время папа слишком по-деловому осведомился, не успокоилась ли я, чем вызвал новую вспышку моего негодования:
— А я вовсе и не волнуюсь! Просто выражаю своё отношение к тому, как вы поступили! Разрабатываете планы, легко меняете их, а я от постороннего человека случайно узнаю, какое место мне в них отводится! Пожалуйста, если хотите, я вообще могу молчать в тряпочку, но и исполнять буду лишь «от» и «до». В самом деле, и зачем я нужна двум столь могучим умам?
Тут уже и Командор не выдержал; правда, не желая походить на меня и не обладая такой здоровой глоткой, он вынужден был почти шипеть:
— А где тебя всё это время черти носили, а, дорогуша? Ведь ни днём, ни ночью найти невозможно, только жрать прибегает! Просил поработать с персоналом Станции — «сейчас не могу», предложил продолжить изучение переговоров Базы — «больше не хочу», дал задание заняться Мстиславом — «а я не желаю!» Ни о чём не спросит, ничем не поинтересуется! Приказывать ей нельзя, просить бесполезно… Остаётся вымаливать согласие на коленях, ага?