А Командор сразу же устремился осматривать помещения станции и в первом же из них наткнулся на потрёпанное хвостатое существо неопределённо-дымчатого цвета, которое, завидев бывших своих кормильцев, отчаянно завыло по-кошачьи, однако подойти не решалось…
…Положение моментально изменилось, едва Гуннар принёс заказанные мясо-молочные изделия. Жадно вылакав, вылизав и, давясь, сжевав, кот дозволил себя осторожно погладить и почесать за ухом. Вторая порция колбасы окончательно восстановила доверие, и своё дальнейшее обследование Командор совершал, держа на руках «Ваську» — по уверению лейтенанта, именно такая кличка мелких домашних животных была наиболее распространена в местном языке.
Очередной обход ничего нового не дал. Все треугольные комнаты выглядели так, словно в них проживали принципиальные неряхи. Мебель стояла как попало, причём бывший владелец третьей угловой разместил диван-кровать в самом её центре и положил по огромной взбитой подушке и в голову, и в ноги, и посередине. На декоративных полочках мирно соседствовали пустые кувшины из-под вина и кваса, видеокниги и домашние тапочки. Встроенные шкафчики представляли собой вместилище для ещё более странной коллекции из выглаженной и мятой одежды, нижнего белья, груды проводов белого металла непонятного происхождения и назначения, и бумажных пакетов с остатками засохшей пищи. Из одного пакета вылезла здоровенная мышь, и Командор сразу повернул к ней кошачью морду со словами: «Куси-куси её!» Однако морда и не подумала совершать предложенное действие — напротив, она зевнула, потёрлась о человеческие руки и громко замурлыкала, показывая полную удовлетворённость сложившимся положением вещей. «О, как! — улыбнулся Командор и резким движением шуганул наглого грызуна. — Смотри, Гуннар, перед тобой картина под названием: "Остановись, мгновение, ты мурр-прекрасно!" Согласен?» — «Знаете, босс, я не люблю этих царапок, — заметил лейтенант. — Равнодушные, расчётливые твари. Все блага со стороны принимают как должное и даже не помышляют их отработать. Любой щенок вашу мышатину хотя бы облаял — из чувства самоуважения…» — «Что ты! — возразил Командор. — Как можно сравнивать потомков отвратительных диких волков, стаю, с благородной ангорской или сиамской индивидуальностью? Кошки — это особая ступень в животном мире, ближе всех стоящие к человеку, у них одна общая основа личности — достоинство. Видел бы ты моего "Лорда"! Супер-аристократ, мне до него далеко…»
Гуннар в знак вежливого согласия шутливо прищёлкнул каблуками и поспешил распахнуть дверь очередной комнаты. Там царил всё такой же бестолковый порядок — правда, кровать находилась в положенном для неё месте, в углу, возле ещё одного разбитого окна-иллюминатора. Осколки разной формы и величины остро обрамляли раму по кругу, в середине зияло большое рваное отверстие. Это смущало Командора более всего: он знал, что двенадцатимиллиметровые стекла из специального состава выдерживают давление в 25 атмосфер и обладают исключительной прочностью. Он осторожно потрогал режущие края одного обломка — нет, не оплавлены и на взрыв не похоже; кажется, окошко раскокали без вмешательства энергетики. А как? Картина напоминала след от камня или куска металла с неровными краями, но если подобный предмет ещё как-то можно было представить, то на сам процесс разбивания воображения уже не хватало. Командору трудно было предположить, что может существовать человек настолько глупый и жадный, который расположится ночевать на планете высшей категории опасности, не включив контрольные датчики защиты. Ни шиша существенного на этом для себя не сэкономишь, а вот с жизнью вполне можешь распрощаться. Хотя чёрт их знает — если уж Ладвин с дружками порой жрут натуральные овощи-фрукты и глушат самогонку из картофеля, чтобы лишний раз не тратиться на пищевые синтезаторы, то нечего тогда удивляться соседству хлебных огрызков и заношенного белья в одном шкафу…
Напротив, на кладовую любо-дорого было поглядеть. Всё находилось там, где положено: в специальных зажимах, под порядковыми номерами и с описью на внутренней стороны двери. Два запаянных в целлофан бластера с неповреждённой пломбой, электронное и медицинское оборудование с пометкой, что предназначенные для трансплантации и сложных операций инструменты хранятся в морозильнике… «Кстати, он работает?» — поинтересовался Командор. — «Представьте, да! — ответил Гуннар. — Станция обесточена, а "Морозко" все эти годы исправно трудился. У него ведь автономное питание — чтобы отключить, надо забраться внутрь». — «И почти сорок месяцев энергия тратится зря? И не попытались даже вывезти основные ёмкости на Базу? Странно…» — «Или, босс, сюда надеялись когда-нибудь вернуться, или тут творились дела настолько страшные…» — «Да, в живых остался один Инфантьев. Он сейчас находится в подчинении у моей дочери, и та попытается его разговорить. Что будет сделать нелегко, Кирилл верующий». — «Из "Элиты"? Иммигрант?» — «Нет, это у него жена оттуда, а он, очевидно, попал под её влияние. И к его позиции никак не подкопаешься! Нашли утром на полу в одной из комнат без сознания; как очухался на Базе, то заявил, что ничего не помнит. Врёт, конечно…» — «А остальные?» — «Больше никого не было, только кровь повсюду. О подробностях я ещё расспрошу Мстислава — вторую спасательную бригаду возглавлял именно он». — «А первую?» — «А первой руководил как раз сам Инфантьев. Интересно, правда?» — «Более чем!» — «И подозрительно, — закончил Командор. — Вся надежда что-либо прояснить — на способности Эльзы. Ладненько… Наверх мы не пойдём, пусть там сначала Эрик Шедуэлл поколдует, а двинемся-ка мы в столовую. Уже девятый час, и нас ожидает хороший ужин!»
Ужином в центральном зале пока и не пахло, а вот избранное общество в полном составе проявляло законное нетерпение. Мстислав сообщил, что витязи расположились в рощице по соседству — так привыкли, в походной манере… Нет, у них свои припасы, а у вас они взяли лишь немного копчёного мяса. Ваш Роман проявил любезность и заплатил. «Какие пустяки!» — небрежно ответствовал фон Хётцен-младший и перенёс своё внимание на дам, которые внимательно изучали предложенное меню.
Командор тоже заметил, что Малинка успела переодеться, насколько позволяли её скромные возможности. Она освободилась от своего вечного свитера и поменяла походные брюки на мягкие спортивные, переливчатого белого цвета, в которые заправила шёлковую чёрную рубашку мужского покроя с короткими рукавами. Теперь корона смотрелась куда лучше на её старательно расчёсанной голове, и вообще девушка сейчас вполне походила на «Младшую королевну в семейном домашнем кругу». Но превзойти мадемуазель Ласкэ таким нехитрым образом было невозможно. Не помогали и две храбро расстёгнутые верхние пуговки — непостоянная полуоткрытость не могла соперничать с притягивающим взоры вырезом платья. Ольда и не подумала надеть обновку, а лишь добавила к своему дневному туалету две детали: стянула и без того тонкую талию серебристым пояском и вонзила в уши невероятной красоты сапфиры, сразу получив решающий перевес. Не смотреть на затянутую в цветные ткани изящную фигурку Ольды было нельзя, однако сын Командора понимал, что и Малинка старалась исключительно для него. Её рука время от времени тянулась к третьей пуговке на рубашке, но тотчас же бессильно падала на колени.
Желая опередить зазнавшуюся красотку хотя бы действием, Младшая Королевна вернула Роману карту вин и собиралась что-то уточнить, однако ловкая секретарша небрежно бросила поверх свои пожелания, отмеченные следами ноготка большого пальца. Фон Хётцен-младший ожидал подобной выходки и поэтому успел принять каждое меню в разные руки. Затем со словами: «Будет исполнено, сударыня…» и «одну минуточку, Ваше Высочество!», он направился к синтезатору, доставая на ходу энергометр. «Их Высочество» не могло пожаловаться на роль второго плана, хотя бы потому что полупоклон молодого человека в её сторону длился куда дольше, чем в сторону «сударыни».
Сравнив заказанное девушками, Роман только тихонько крякнул. Если Малинка скромно ограничилась двумя порциями шашлыка по-столичному, сыром, зеленью и бокалом сухого вина, то кулинарные запросы мадемуазели Ласкэ не уместились и на трёх подносах. Синтезатор трудился вовсю, выдавая одну за другой небольшие тарелочки со всевозможной снедью. Очевидно, напряжённая секретарская работа требовала полноценного питания в любое время суток, так как Ольда на вечер пожелала отведать три сорта сыра, три сорта ветчины, шесть видов маринованных грибов, салат из помидоров «дамские пальчики», салат из пикулей, два сэндвича с печенью трески, а также чью-то жареную ножку, какое-то копчёное крылышко, мелко нарезанный бананчик… Из напитков попросили открыть всего-навсего бутылочку мадеры «Далёкая звезда» шестнадцатилетней выдержки, чья энергетическая стоимость превышала затраты на весь совместный ужин. При этом девица небрежно перебросила Роману свою личную карту вин, в которой тот с удивлением обнаружил коды таких редкостей, как чёрные мускаты «Крым» и «Горное озеро фей», портвейна «Виолетта» и ликёра «Мэйхуа», причём последний синтезировался свыше двух часов, на что требовалось как раз треть месячного офицерского жалованья. По-видимому, Династия и приближённые к ней лица обладали громадными энергетическими состояниями, однако их происхождение оставалось загадкой не менее значимой, чем природа сверхсилы витязей и богатырей.