Адмирал Бальдуэн требовал ввести в бой королевскую эскадру, последний резерв Мелии: три космических линкора, 21 крейсер, и еще 42 корабля меньшего класса. Подкрепления были ему крайне необходимы, ибо чаша весов уже давно стала клониться на сторону Утремера. Корабли Большого флота гибли один за другим вопреки всем правилам и тактике космических баталий. А ведь к утремерцам еще не подошел Девятый флот де Лузиньяна, переговоры с которым сумели поймать космоакустики Бальдуэна. Если новоиспеченный граф ударит ему во фланг, то дело совсем станет безнадежным, и на военном могуществе Мелии можно будет поставить крест. Бальдуэн молился, чтобы Лузиньяна что‑нибудь задержало подольше.
Но его собственные переговоры с мелианским королем и принцами пока не дали результатов. Монарх колебался и не хотел рисковать последним оставшимся у него резервом. Если громадный флот, которым снабдили лорда Бальдуэна, не смог добиться перевеса и переломить ход сражения в свою пользу, то что же будет, если они введут в битву последние силы? Кто тогда, в случае неудачи, сможет защитить планету на орбите? Планетарные батареи? Но они бессильны против такого флота, как у утремерского короля!
Сигнал вызова снова вывел адмирала из мрачных раздумий.
– Милорд, на связи адмирал Дията!
Включился экран, и лорд Бальдуэн увидел крабовидного дце, который командовал Второй мобильной эскадрой.
– Мне срочно необходимы подкрепления! При нынешнем темпе потерь, моя эскадра скоро прекратит свое существование, – Дията беспорядочно щелкал клешнями.
– Но я уже дал вам три фрегата и два крейсера тяжелого класса.
– Ваши крейсеры сразу же погибли, а один из фрегатов я вынужден был отправить домой. И он сейчас держит путь на Мелию. Толку от этой посудины после того, как была выведена из строя вся система ведения огня, никакого.
– Черт бы вас побрал! У меня нет больше подкреплений.
– Но, милорд, утремерцы ввели на моем участке в сражение несколько крейсеров класса "призрак". Они подавляют нас огневой мощью.
– Дията, у меня не один ваш участок. Мы едва сдерживаем основные силы де Каню.
– Тогда зачем вы втянули нас в войну, к которой не были готовы!? Ведь это вы говорили, что мы сильны как никогда! Пришлите мне хотя бы эскадру соланийского адмирала Гира. Они на новых судах уже не раз спасали положение. Поймите, что небудь я в критическом положении, я бы к вам не обратился!
– Хорошо, я отдам приказ Гиру! Но он сейчас слишком далеко, и вам пока придется сражаться без подкреплений!
Бальдуэн понял, что если такой карьерист и перестраховщик как Дията, заговорил с ним подобным тоном, положение ещё хуже, чем он предполагал…
Герцог де Каню тоже исчерпал на этот момент все свои резервы и с нетерпением ждал корабли Девятого флота. Они могли бы окончательно склонить чашу весов в его сторону и, наконец, опрокинуть проклятый центр этого лигийца Бальдуэна. Командующий Большим флотом уже не раз просил передать его просьбу королю и даже добился сеанса личной гиперсвязи с монрахом, на что король Луи II пошел крайне неохотно. Даже в этот час величайшей битвы за Галактику правитель Утремера выказывал свою неприязнь к герцогу, слишком уж независимому в своих суждениях.
Прямого ответа от монарха, о том, когда же корабли Девятого флота, поступят в его непосредственное распоряжение, герцог так и не получил. Луи сказал, что флот Лузиньяна выполняет важнейшую миссию и присоединиться, как только настанет час. Кретин! Этот час уже давно пробил, и дальнейшее промедление может дорого стоить Утремеру…
…Король Утремера уже сотню раз успел пожалеть, что столь легко и беззаботно согласился с требованием Ассамблеи и назначил главнокомандующим герцога де Каню. Слава флотоводца этого элиамского принца‑регента и так была костью у него в горле, а после победы над мелианской армадой (какой идиот поставил этого тупицу Бальдуэна во главе ксеноморфмного флота? Неужели он не мог проиграть, предварительно не отправив к праотцам выскочку де Каню?) и вовсе станет живой легендой.
"Черта с два он дождется Девятого флота де Лузиньяна! Чтобы мои лучшие силы добывали ему еще больше почестей! Нет! Я отправлю де Лузиньяна куда‑нибудь подальше от этого сражения. И тем более я не стану огорчаться, если де Каню потеряет весь свой элиамский флот на поле брани".
Как ни странно в этот момент король Луи был лучшим другом мелианского монарха. Самолюбие утрмерского правителя (причем абсолютно бесплатно) сделало больше, чем все баснословно дорогие агенты Хорсера и И‑Лима вместе взятые…
…Все просили подкрепления! И Вторая мобильная адмирала Дияты, и адмирал Моро и особенно соланийцы. Этим только посылай! Свои корабли они теряли с такой катастрофической быстротой, что Бальдуэн удивлялся, что они вообще выходят с ним на связь: по идее они должны были уже давно раз и навсегда исчезнуть с полотна сражения.
Командующий был не в лучшем положении и сам бы не отказался о двух‑трех вспомогательных флотилий. Натиск на его корабли в центре все усиливался. Но где их взять?
И в этот момент Судьба услышала лигийца. На связь с флагманом вышел адмирал Гамильтон, которого уже давно считали погибшим.
– Гамильтон?
– Адмирал Бальдуэн! Я, наконец, смог установить с вами канал связи. У меня чрезвычайно важное сообщение.
– Где ваш линкор "Покорение"?
– В тылу утремерского флота. Мы прячемся в плотном скоплении астероидов в пятнадцати парсеках от вас. Я должен сказать. Что утремерцы применяют новый вид оружия.
– Я это знаю и без вас. Темпы моих потерь говорят об этом! Но разве я виноват, что военная разведка Хорсера ничего не сообщила об этом перед началом войны?
– Но вы не знаете, что это за оружие.
– А вы знаете? – удивился командующий.
– Они применяют его с космоитребителей. Наши суда погибают в момент, когда прикрываются силовыми щитами. Они сумели направить энергию наших щитов против нас же!
– Откуда такие сведения? Разве такое возможно?
– Мой линкор давно утратил щиты, и он цел, хоть и сильно поврежден. Крейсер командора Жака "Клото" тоже потерял установки силовых щитов и сражался очень долго. Ту же статистику вы можете получить с вашего бортового компьютера! Чем в лучшем состоянии силовые установки, тем быстрее этот корабль гибнет. Отдаете приказ по эскадрам не использовать щиты. Именно их энергия разрывает наши корабли.
– Черт! А вы правы! Я отдаю приказ….
…. По всем кораблям мелианского флота было передано строжайшее распоряжение: ни при каких обстоятельствах не использовать энергетические щиты для отражения ударов противника…
…Лейтенант Вильнё был перестраховщик, подобно многим на его родной планете: он не прикончил своего бывшего адмирала Гарковица, а лишь арестовал его, заперев барона в шлюзовом отсеке Пятой палубы.
Но Гарковиц не был бы собой, если бы так легко смирился со своей участью. Он понял, что вероломный Луи решил заплатить Кригсу его собственной баронией: это вполне соответствовало духу утремерских монархов, привыкших рассчитываться со своими подчиненными из чужого кармана.
Придумать план спасения для барона не составило труда: Кригс, конечно, твердый орешек, и взять его голыми руками не удастся, но вот воспользоваться его же методом было вполне реально, – если лейтенант Вильнё так любит чины и деньги, то мы превратим его из майоров Утремера в полковника его собственной баронии. Весьма головокружительная карьера для одного дня ожидала этого младшего офицера.
Гарковиц воплотил в жизнь свою затею практически моментально, потратив на переубеждение Вильнё от силы минут пять. Вдвоем они быстро состряпали план дальнейших действий.
Убрать Кригса с капитанского мостика было почти невозможно, поэтому сообщники решили не рисковать своими драгоценными шкурами, а пожертвовать линкором "Кровь баронов". Небольшой, но искусно расположенный заряд уранилитовой бомбы, превратил боевой корабль в груду покореженного металлолома, и лишь флаер, на котором находилось двое людей, сумел избежать его горькой участи.
Флот отколовшихся баронов обратился в бегство сразу после того, как флагман "Кровь баронов" и адмирал Кригс погибли. Теперь эти господа думали не о торжестве человеческой расы во Вселенной, а собственной безопасности и целостности своих бароний. Как теперь они завидовали тем из них, кто остался дома и не принял участия в этой губительной войне….