Войдя в маленький коридор небольшого одноэтажного дома с несколькими квартирами и позвонив в знакомую дверь, женщина с мальчиком встретили на пороге, когда она открылась, доктора Каменисты, который восторженно воодушевившись их появлению, приветливо впустил их внутрь.
— Милости прошу! Входите гости дорогие! — с этими, в традиции русского гостеприимства, словами он обнял вошедшую с сыном дочь, и теперь уже без тени грусти глядя на них через свои квадратные, торжественно и бодро вспрыгнувшие своими уголками в приветственной стойке очки, отодвинувшись продолжил:
— Ну вот, наконец-то и свиделись. Как доехали? А что — почему одна, без мужа?
— Доехали хорошо, но я ненадолго, завтра мне нужно будет ехать тоже, в командировку к Александру, который туда уже выехал. Мы же работаем в археологической лаборатории и к нам в НИИ поступили сведения о нахождении места для раскопок предположительного нахождения города древнейшей цивилизации Лимурийцев и ехать туда, нам поступило указание, нужно как можно быстрее, — обрисовала картину происходящего Мария.
— А как Артур подрос! — с воодушевлением произнес пан доктор, направив энтузиазм своих приветствий, теперь на внука, который по-прежнему парил своим, немного блаженным взором, идущим сквозь действительность и наблюдающим все в каком-то ведомом лишь ему веселом танце. Но правда по Артуру все же можно было заметить, что он в этот момент отметил появление еще одного счастливого элемента в картине своего мира.
— Скажи дедушке — Здравствуй. Ну что тебе как маленькому подсказывать все нужно, — шутя, наставляла Артура мама.
— Здравствуй, дедушка, — спокойно произнес мальчик, немного наклонив голову и разглядывая что-то, в направлении которого находилась дедушкина грудь.
— Когда говоришь с человеком, нужно смотреть ему в лицо, — снова сделала замечание мама.
— Кэйлис! — неожиданно выпалил Артур, подняв голову на доктора Каменисты, но взгляд его по-прежнему вбирал все вокруг: и лицо дедушки, и потолок над ним, и то что находилось за его пределами — птиц на крыше, облака в небе и то, что было еще дальше…
— Говори нормально, хоть сейчас! — одернула Артура мама.
— Кэйлис? Что-то знакомое, — сказал, пытаясь найти значение слова в своей ученой голове доктор. Затем что-то вспомнив прибавил:
— Где-то я читал, что это такое приветствие на универсальном космическом языке, которым, кстати, пользовались те самые Лимурийцы! — сделал небольшое открытие Каменисты.
— Да, он частенько говорит такие вещи, происхождение которых иногда невозможно объяснить, и это также создает проблемы для его обучения в обычной школе и общения с окружающими, — поведала Мария.
— Ничего, все будет хорошо. Ну проходите, располагайтесь. Сейчас пойдем покажем Артуру его комнату, — по-хозяйски заботливо начал было говорить пан доктор.
— Уже видел, — коротко, но не вполне определенно сказал Артур.
— Что видел? — недоуменно, почти в один голос, спросили взрослые.
— Стол у окна, картина с Аленушкой и братцем Иванушкой на стене, кровать напротив стены, светильник над кроватью как розовая кувшинка, шкаф напротив окна, в окне двор, песочница, детская лестница, почтовые ящики, дорога, парк, речка, мостик через нее, горы, — довольно четко начал перечислять мальчик.
— Это он про комнату, — догадался доктор Каменисты. — Да. Все правильно, такой она и была раньше, но тогда ему было всего два года. Неужели он так хорошо это помнит? Такое бывает нечасто, обычно при гениальности. Аутичные дети тоже бывают с высоким уровнем некоторых способностей, возможно, из-за их иного восприятия мира вещей и относительной свободы от него, что оставляет больше энергии для определенных мыслительных процессов, — дал свое объяснение сему обстоятельству пан доктор.
— А ты помнишь как… — хотел он спросить еще что-то у Артура, но не обнаружил его рядом потому, что тот, забыв о разговоре уже преспокойно разгуливал по гостиной.
Курсируя по комнате и принимая в поле своего внимания то одни, то другие предметы интерьера, он наконец остановился напротив высоко висящей на стене картины с изображением странного сочетания неопределенной формы объектов, линий, наплывов, сдвигов, как бы полученных в процессе стремительного движения. Он стоял подняв голову и направив свой взор в сторону картины.
— Эту картину мне подарили на юбилей, — подойдя к Артуру вместе с его матерью, начал рассказывать доктор Каменисты, — картина дорогая, кажется, в стиле абстракционизма, висит здесь для разнообразия всей окружающей обстановки и привычности, тогда как сам я в этом направлении мало что понимаю.