Выбрать главу

— Меня Дедич зовут! Как тебе, Артур, это наше место Космолагеря? Нравится? — представившись, первым из ребят заговорил с Артуром Дедич.

— Нравится как в след Звезде ум любви направился, — безмятежно продолжая пространно смотреть перед собой, произнес Артур.

— Это он чего? — озадачился Игор.

— А что тут непонятного? Здорово сказал! — оживилась Катка и умиленно засмеявшись, слегка пошерудила волосы на голове Артура.

— Да, с ним не соскучишься. Как и с тобой, — добродушно иронизируя, сказал Дедич и дал ей «поручение»:

— Будешь его «переводчицей», раз ты такая понятливая.

— Все я! Что б вы без меня делали! — пошутила Катка и спросила у Артура:

— Артур, а ты покажешь нам свои рисунки?

— Да, совершенно возможно, — рассеяно, но отчетливо отозвался мальчик.

— Надеюсь, это переводить не надо? — деловито заметила Катка.

— Да вы проходите, посмотрите как все тут у нас… — предложил доктору Славка.

— Спасибо. Я и так все отлично вижу, вон какие красивые насаждения вы тут сделали и беседка замечательная, скоро еще вьюнцами зарастет, а домик ваш и вовсе, просто бесподобен… — еще раз отметил доктор красоты их лагеря при этом даже почувствовал себя как-то неловко, не решаясь старым входить в их юный причудливый мир.

— Да, и внутри все по первому классу! — заверил его Юрко.

— А ракеты вы где теперь здесь запускаете? — поинтересовался доктор.

— А с ракетами мы теперь все — завязали. Несерьезно как-то это теперь, — вздохнув, удрученно произнес Юрко.

— Да, вот и Артур похоже так считает, если я правильно его понял, — как бы между прочим сказал доктор Каменисты.

— Разве что на праздник Дня Чабовца ракеты, начиненные фейерверком запустили. Ничего вроде так салют получился. Правда отец мне потом все равно подзатыльников наставил, — улыбнувшись, признался Славка.

— Помню. На мой взгляд, это было самое зрелищное и стоящее баловство из всех, что я когда-либо видел. С учетом того, что Праздник города у нас, в принципе, особо никогда и не праздновался и салютов давно никаких не было, — с симпатией отозвался об их тогдашней затее доктор.

— А так, вообще, мы тут занимаемся кто чем. Вон Дедич картины пишет, Катка для драмкружка разные вещи разучивает, Кароль, вообще, на саксофоне играет… — продолжил рассказывать Славка.

— Да? На саксофоне?! Оригинально. И давно? — подивился доктор.

— Недавно, — стал объяснять Кароль, — Просто «в наследство» от Файка нам достался еще и саксофон, который я нашел на чердаке, ну и решил попробовать на нем играть. Нашел бы гитару, наверно, играл бы на гитаре, — пожал он плечами.

Рассказали они ему также о том, как проводили здесь время, болтая вечерами о разном у костра, рассказывая всякие истории, узнавая от Кароля о том, что происходило в «Интернационале», мечтая как они или кто-нибудь, сможет, наконец, когда-нибудь достигнуть далеких миров во Вселенной и, конечно, говорили о Майке, что однажды подняла их в небо, навсегда очаровав до глубины души. Очаровав должно быть еще и тем, что покинула их любя с такой кристальной космической чистотой и без оглядки, как никому, наверно, не дано на Земле.

И то, что все они собирались в этом месте в каменоломне, которое, возможно, привлекало и притягивало их теперь еще и каким-то особым романтическим призывом далекого и прекрасного света будущего, прорастающего любовью в настоящем, в завораживающе изысканном и неуловимом звучании природы, в слезах откровений философов, поэтов и ученых — все это было и их тоже общим переживанием проникшей в их юные сердца, той святой беззвучной мелодии космоса.

В то время пока ребята разговаривали с доктором Каменисты и Артуром, Катка отлучилась к своей кухне на костре и, помешав длинной ложкой варящийся в котелке суп, (рецепт которого хоть и не был ее собственный, но в который проявив творчество, она добавила каких-то собственноручно собранных растений и даже лепестки каких-то цветов), зачерпнула его немного в небольшую чашечку и понесла дать попробовать доктору, чтобы он оценил ее кулинарное творение.

— Пан Каменисты, вот попробуйте, что я тут приготовила, — сказала Катка протянув доктору чашку с ложкой.

— Катка, ну ты хоть доктора пожалей мы-то ладно, другое дело! — улыбаясь взмолился Дедич.

— А вот и ничего вы не понимаете, у вас вкусы неправильные! — топнув ножкой, решительно возразила девочка.

Тем временем доктор Каменисты зачерпнув ложкой суп, поднес его ко рту и попробовал. Сначала брови его немного тревожно вспрыгнули, но тут же опустились и лицо его приняло серьезный, как у дегустатора вникающего во вкус вид, а потом и вовсе приняло одобрительное выражение.