К ее удивлению, Иван не подумал обидеться и даже усмехнулся.
— Она старше меня, — пояснил он. — Внешность обманчива.
И ведь не соврал, сказал чистую правду! Не нужно знать несчастной аспирантке, что Альбине в этом году уже сто пятьдесят пять стукнуло. Но ведь старше него, верно?
— Значит, ты от меня сбежал из-за нее? — глядя ему в глаза, прямо спросила Аня.
Вот мы и перешли на «ты»… Иван даже не расстроился такому «провалу», решив, что все можно обернуть к лучшему. Если она поймет и не станет держать зла, значит, с ней можно иметь дело. Но если начнутся упреки… Но сейчас она ждет объяснений, поэтому у него есть шанс найти нужные слова и не доломать хрупкое доверие окончательно и бесповоротно.
— Я не мог остаться, — честно ответил Иван. — Была большая угроза, я скрывался под выдуманной личиной. Подвергать тебя опасности я не собирался, достаточно того, что Альбину чуть не потерял. Прости, если сможешь.
Вот и сказаны главные слова. Он в этой ситуации, конечно же, неправ, поэтому не стоит слишком выпячивать мнимую гордость.
— Бог простит, — с упреком прищурилась она в ответ и расстроенно отвернулась, пусть всего на пару секунд. — Но что тебе мешало появиться? Написать пару строчек? Угрозы… Какие тут могут быть угрозы…
Аня запнулась на полуслове, а Иван попытался было объясниться, но не смог этого сделать… Потому что действительно забыл, полностью забыл эту девушку, которая ему когда-то так понравилась. А потом были стычки с Сарги, пленение Альбины, подготовка к дальней экспедиции и… опять война. Так и прошло два года. Он все забыл, а она до сих пор помнит и жалеет!
— Оправдываться не стану, — вздохнул Иван. — Потому что виноват. Забыл, не вспомнил, выбросил из головы. Особенно в последний год, сама понимаешь…
Оба, не сговариваясь, посмотрели на Альбину, робко поднимающуюся на небольшую сцену в углу зала. Наверно, здесь иногда выступают музыканты, но, судя по наличию характерного металлического шеста, не только они!
— Как ты поменял внешность? — спросила Аня. — Грим или маска? А голос? Как ты изменил голос?
Кажется, она уверена, что это именно он, и ее не смущают технические подробности. Хотя, он сам с этим даже и не спорит!
— Есть способы, — туманно ответил Иван, но аспирантка, судя по всему, решила не сдаваться.
— Покажи, — не мигая, потребовала она. — Я хочу увидеть. И вообще, теперь ты мне все расскажешь!
Тихая музыка в зале стала чуть громче и чуть ритмичнее. Альбина, оказавшись на сцене, коснулась рукой шеста.
Иван пожал плечами и потянулся к «узору» имплантов, вызывая давно заархивированных «демонов». Планшет Ани сам собой мигнул и отключился, а система видеонаблюдения в зале стала показывать одну и ту же зацикленную картинку.
Альбина вдруг выпрямилась, и в ее фигуре не осталось ничего детского, только мощь тела и страсть, контролируемая сильной волей. Она оттолкнулась от пола и закружилась вокруг шеста, словно взлетев на крыльях. Музыка полилась громче, гулкие пульсации идеально подчеркивают каждое движение. В этом танце нет ни грамма пошлости, это просто красота движения и торжество координации.
Естественно, все глаза в заведении сейчас обращены на сцену, и только Аня увидела, как сидящий напротив Иван почти мгновенно превратился в «Леху», улыбнулся ей «улыбкой дембеля» и снова стал самим собой, с восторгом следя за тем, что происходит на сцене. Вот еще одно странное проявление прошлых умений его возлюбленной, о которых он даже понятия не имел!
Еще минуту Альбина провела в непрерывном движении, волшебном полете, словно сумела упросить Землю перестать притягивать ее к себе. Вот она соскользнула на полметра вниз и мягко коснулась помоста, без видимых усилий завершая виртуозное вращение. Музыка смолкла, посетители начали аплодировать, и Альбина, смутившись, неуклюже поклонилась и поспешила поскорее убраться с помоста и вернуться за столик. Слишком много взглядов, и не все ей приятны, не все чисты…
— Умница, — похвалил ее Иван. — Так намного лучше, чем малолеток в пруд макать.
Она рассмеялась и снова полезла обниматься, на этот раз, забравшись к нему на колени. Ну, не сгонять же ее теперь? Хотя прошел уже год, а Иван так и не научился обходиться без искусственного гормонального контроля всякий раз, когда приходится обнимать ее, как сейчас… Потому что она почувствует его волнение, и какой может стать ее реакция, никто не знает. А тут еще одна пара блестящих темных глаз, совсем рядом…
— Ваше мороженое, пожалуйста, — деликатно произнес официант, ставя на стол полную розетку и стараясь сохранить нейтральное выражение лица.