Катерина снова улыбнулась своей странной отстраненной улыбкой и командир, наконец, понял ее бессловесный намек.
— А ведь в самом деле, интересно вышло, — задумался он. — Мы с тобой точно сработались, Федяев с Гимаевой тоже, Терехов и…
— Оля Румянцева, тоже из нашей конторы, — кивнула Старцева. — И кто у нас остается из постоянных «мусорщиков»?
— Точно! — Хлопнул себя по лбу командир. — Совсем я заработался. Таня Сулимова, она же теперь командир «четверки»! Только она летала с Ахромеевым, который ее и учил, а теперь пересела в левое кресло. Только я не знаю, кто полетит с ней техником, у нее еще первый самостоятельный рейс через неделю…
— Техником у нее Глеб Овчаров, — подсказала Катерина. — Тоже наш парень. Ну что, понял уже? Я уже пару месяцев назад догадалась.
Вот тебе и смешанные экипажи! И даже не совсем ясно, радоваться этому или огорчаться. Видимо, лицо у командира все-таки погрустнело, потому что Катерина оптимистично ткнула его кулачком в плечо.
— Не расстраивайся, — посоветовала она. — У тебя и так было, о чем подумать. Это я все время без движения тут сижу…
— Я не расстраиваюсь, — хмыкнул командир. — В конце концов, туповатый мужчина и очень умная женщина это почти всегда нормальная пара, с перспективой!
Катерина не выдержала, расхохоталась от души, и маска отстраненности слетела с ее лица почти без остатка. Но командир все равно не почувствовал улучшений в своем настроении.
— Что же получается, нас всех нарочно подвели друг другу? — осторожно произнес он. — Я, конечно, ни слова против не скажу…
Потому что иначе я не встретил бы тебя, сказал его взгляд, но вслух он продолжил совсем другую мысль.
— Но в самом деле, эти смешанные экипажи с самого начала были с двойным дном?
— Не без этого, — пожала плечами Катерина. — Но ты вспомни, как мы разбивались на условные пары, пилот и инженер. Разве нас кто-то заставлял? Мы сами выбрали, вместе со специализацией.
Так и было! Теперь капитан Алексей Костин, командир «Спирали» номер три, принявший эту машину из рук Сурдинского и Ахромеева, официально наградил сам себя отличительным знаком тугодума. Кто бы ни задумал этот непонятный эксперимент, в цель он попал на все сто процентов. И как бы сказать об этом вслух, да так, чтобы не выглядеть в глазах Кати еще глупее?
— Я просто очень хочу и дальше летать с тобой, — наконец, признался он. — Надеюсь, работа для нашей пары еще найдется. Нас явно к чему-то готовят…
Все-таки командир не имеет права слишком много думать о посторонних вещах, не относящихся непосредственно к полетному заданию. Вот закончится этот полет, и он поймет, наконец, то, что даже сейчас от него ускользает.
Посидит, к примеру, за кружкой кваса вместе с «Княжичем» Богдановым, поспорит о марсианском климате и способах посадки, да и поймет, что к чему. Но ведь главные слова, необходимые здесь и сейчас, он сказал, умудрившись остаться в рамках профессиональной этики. И она поняла его, поняла суть его признания. Здесь, высоко над Землей, они не могут себе позволить ничего другого. Пока не могут! Но полет скоро закончится, и можно будет поговорить совсем другими словами, или даже вовсе обойтись без слов.
* * *
Нельзя сказать, что к этой войне никто не готовился и она оказалась полной неожиданностью. Вот только на любой войне больше всего страдают, как известно, мирные жители. Но как отделить мирных жителей от всех остальных, если речь о сражающихся кланах, а война идет, по сути, на уничтожение? Нет ни конвенций, ни правил, писаных или неписаных. Есть только ярость и желание выжить.
Уцелевшие в бойне кластеры и их убежища переполнены. Спрятать людей на неприспособленных для жизни планетах можно, но чревато большими издержками, не говоря об уязвимости любых временных поселений. Значит, прятаться нужно как можно дальше, в неисследованных системах, а это тоже рискованно. Беженцев необходимо снабжать, кормить и охранять, отвлекая ресурсы от главного: борьбы с врагом.
Наконец, можно прятаться и в открытом космосе, но в этом варианте еще больше ограничений. Можно представить, каково это, держать на кораблях хотя бы сто тысяч человек! Ковчеги, как специально построенные, так и переоборудованные, конечно, тоже имеются, но это капля в море. Впрочем, противнику тоже понадобится немало ресурсов, чтобы организовать за ними охоту. Слишком велико пространство, слишком много звезд и планет.
Но терпение людей не бесконечно. Вот уже год прошел, и война, идущая почти на равных, словно уперлась в стену. Как говорится, ни вашим, ни нашим. И никакого выхода из положения прежними методами уже не добиться.