Внимание привлек шум шагов. Между кузовов пригнувшись, словно крадучись, пробирался Галалы. Такое поведение немолодого солидного мужчины с обильной сединой в волосах показалось мне, по меньшей мере, странным. Не произнося ни слова, он делал выразительные знаки, шевелил губами, вскидывал брови. Я приоткрыл дверцу, собираясь спрыгнуть на землю, но он замахал руками и сам взобрался на подножку.
— Плохи наши дела, — сказал отдуваясь. — Есть слух, что будут отбирать права. Надо вовремя подмазать!
Я равнодушно пожал плечами:
— У кого следует, пусть отбирают.
— Чудак! Это обойдется потом впятеро дороже.
— Кому обойдется? Права возвратят в управление.
— Да? Ты так думаешь? Может, прямо на подносе доставят? Ей-богу, ты как с луны свалился, парень! Отберут у тебя права, тогда находишься.
— Но почему их у меня должны отобрать?
— Э, если пожелают, столько всего отыщут, что сам побоишься сесть за руль.
— Явные неисправности пропускать, конечно, нельзя.
— А ты считаешь, в них виноват водитель?
— Кто же еще?
— Больше всех твой задушевный дружок, товарищ Афрасияб Икрамов!
— На своих друзей никому пока не жалуюсь.
— Ну и глуп ты, Вагабзаде! Хотел тебе помочь. Сунь руку в карман — тогда дурить мозгов не станут.
— Взятка? А разве на фронте мы их раздавали? Или вы, товарищ Галалы, про фронт только из кино знаете и ваша нога дальше тыла не ступала? И почему просите денег именно у меня? Своя печатающая машина, что ли, сломалась?
— Издеваешься? — Он начал набухать краснотой, как боевой петух перед дракой. — По-твоему, у нас тут «банда-база»?
— Автобаза. Об этом знаю. А бандиты по другой части, я с ними не вожусь.
— Заявляю официально: машина в неисправности, рейс отменен.
— Машина в полном порядке.
Я столкнул его с подножки и хотел захлопнуть дверцу кабины. На его сухом лице с пергаментно-желтоватой кожей сменялись противоречивые чувства. Наконец он овладел собой и ощерил в усмешке прокуренные зубы.
— Чем ты так занят, что с тобой нельзя поговорить?
— Вы видите, я читаю.
— Нашел читальню! Наинужнейшая книга шофера — его водительское удостоверение. Остальное муть. Послушай, — его осенила новая мысль. — Если у тебя нет сейчас денег, мы сами за тебя положим. Птенцов положено опекать, пока не подрастут крылышки. О деньгах не заботься. Ты только скажи инспектору…
— Что именно?
— Да просто, что ремонтные мастерские работают халатно, а их начальник качество работ не проверяет.
— Свалить вину на Икрамова? Ловко вы ему капкан подставляете.
Но, как ни странно, уловка Галалы удалась! Было задержано с десяток машин, они простояли в гараже до вечера. К моему удивлению, мне тоже записали неисправность мотора.
Сохбатзаде собрал нас всех во дворе гаража.
— В позорной ситуации, которая сложилась на нашем предприятии, виноват каждый из вас, но еще более начальник ремонтных мастерских. Водителю, не умеющему следить за своей машиной, не место на автобазе! Я не держал бы такого и дня. Мы слишком долго проявляли покладистость. Товарищ Икрамов, видимо, по мягкости характера закрывал на все глаза. Говоря по правде, все ваши липовые премии надо передать инспектору в виде штрафа.
— Дождь в море льется, — ввернул Ахмед. — Может, от зарплаты тоже сделать инспектору отчисление? У них, бедолаг, кувшины, видать, еще не полные?
— Что за разговорчики? — вскинулся Галалы, который на правах телохранителя ни на шаг не отставал от начальника автобазы. — Ты, Будильник, раньше времени не звони.
Джамал сказал спокойно:
— Зачем сюда припутывать инспекцию? Отдавать так уж прямо вам, в ваши карманы.
— Но! Не заговаривайся, старик. Никто не нуждается в твоих копейках!
Ахмед-Будильник выступил из общего ряда, приблизился к Сохбатзаде вплотную.
— Пусть мои товарищи скажут: кто из присутствующих получал за последних три года новую машину? — Он повернулся к нам: — Что воды в рот набрали? Дула на вас навели, что-ли? Если мы, работяги, будем молчать, кто вернет на землю справедливость? У нас на хорошем счету только подхалимы, начальник. Им и идет вся новая техника. Вы скажете, они хорошие водители? А разве среди нас нет шоферов первого класса? Или что, они бывшие фронтовики? Мы тоже провели в окопах почти четыре года. Когда я тонул под Керчью, интересно, не в моей ли тени прятались ваши любимчики? Мы возвратились, рассчитывая на уважение к себе. На внимание к нашим нуждам. А вам весь свет заслонила нажива. Хочешь получить исправную машину, дай взятку — вот какой закон установился на нашей автобазе. Кто ему не подчиняется, тот остается в дураках.