— А при какой скорости? Если тащиться по десять километров в час, пути и за сутки не одолеем. У ребят уже сейчас зуб на зуб не попадает. Замерзнут.
— Неженки какие! В общем, так. Я веду первую машину и даю сигнал, когда сыпать лопатой из кузова. Остальным ехать будет уже легче. Ты меня с Будильником не равняй, кореш! У меня голова варит получше, а?
— Предложение дельное, нет слов. Надо посоветоваться с ребятами.
Гуси насмешливо скривился:
— Советуйся, раз сам несмелый. Да что ты жмешься из-за машины мусора? Вернемся в Баку, я тебе две такие машины раздобуду!
— А если сейчас эта машина позарез нужна там, на месте? Если именно она обеспечит сохранность бурового оборудования стоимостью в миллион рублей?
— Да что они делают с этими недомерками? Может, внутри у каждого золото, а ты темнишь, чтобы никто не соблазнялся?
— Нет, Гуси. Дело в другом. Из него готовят особый тяжелый раствор и закачивают в скважину, чтобы фонтан нефти или газа не вышиб бур на поверхность, вроде как пробку из бутылки. Видишь, без «мусора» никак не обойтись.
— Н-да… вижу. Ну что ж, поехали, бригадир!
— Может, подождать, пока рассеется туман?
— А вдруг простоим до ночи? Холод ударит, в самом деле поморозимся? Я смерти не боюсь, всего хлебнул. Вас, молодых дурней, жалко.
Он проворно вскочил на подножку, влез в кабину и аккуратно обогнул мой грузовик.
— Если гробанусь, похороните Медведя-Гуси под зурну! Обещаете? — закричал он со смехом, выглядывая из-за полуопущенного стекла.
Первый поворот вся колонна миновала благополучно. После второго, следуя за Гуси, я вдруг не обнаружил его машины впереди себя. «Неужели успел так далеко оторваться?» — растерянно мелькнуло в уме. Но тут же заприметил на обочине нечто громоздкое, темное. Остановился сам и засигналил остальным.
Под ногами явственно проступали отпечатки шин. След резко вильнул в сторону. Машина Гуси лежала на боку, вокруг нее расплывалась багровая лужица. Сердце у меня сжалось, но я тотчас понял, что это не кровь, а гематитная пыль — намокнув, она приобрела такой цвет.
Гуси нигде не было. Машина не рухнула в пропасть только потому, что сползала, видимо, медленно и успела упереться в ствол дерева. Действительно, классный водитель!
Донесся глухой стон, словно со дна колодца. Мы принялись поспешно откапывать кабину, которая по крышу угодила в рыхлый сугроб. Кое-как вытащили Гуси, потерли ему снегом лоб, он открыл глаза, глухо прошептал:
— Все живы?
— Будь спокоен.
Под руки вывели его на дорогу, и Гуси очнулся окончательно. Даже порывался осмотреть перевернувшийся грузовик.
— Неужели угробил? — твердил он уныло.
— Зато, как и хотел, посыпал мусором дорогу, — пошутил Ахмед. — Теперь уж проедем наверняка. Упрямый ты, чертяка!
Все громко засмеялись от облегчения: наш товарищ оказался жив и машина его тоже уцелела. Однако дорога оставалась опасной. А спешить надо, чтобы довезти Гуси до ближайшей больницы. Впрочем, сам он уверял, что абсолютно здоров. Набрав полные пригоршни снега, потер лицо, затем насухо вытер и пригладил редкие влажные волосы ладонью.
— Ну я готов.
Ахмед-Будильник искренне восхитился:
— Ты, Медведь, в самом деле крепче медведя!
Тот, польщенный, хлопнул себя по мясистому лицу:
— Разве такую будку что-нибудь прошибет? — И лукаво добавил: — Клянусь всеми вами, у внука муллы опять свадьба висела на волоске. Я уж пожалел его, отложил собственные похороны. А то ведь что получается? Двух невест упустил, эта третья. Помню, совсем он собрался было жениться — хлоп, тетка помирает. Траур, то-се, а невеста тю-тю. Второй раз отложил свадьбу из-за болезни мужа двоюродной сестры. Солтан парень совестливый, все семейные хлопоты ложатся на него, а обиженная невеста вернула обратно обручальное кольцо. Такой невезучий. Вот мне и не захотелось подводить беднягу в третий раз…
Поднатужившись, мы выволокли машину Гуси на дорогу. Но садиться ему за руль я категорически запретил. Он держался молодцом, твердо стоял на ногах, даже шутил, но кто поручится, что в пути не потеряет сознание?
Только ближе к полудню наш караван добрался наконец до Кировабада и подкатил к Управлению нефтеразведки. Там уже порядком переволновались. Видок у нас был действительно аховый: глаза у всех слезились, пальцы распухли. Однако, наскоро пообедав и отогревшись, мы решили переправиться на другой берег Куры, в сторону Самуха. В тот же день Гуси предоставили койку в общежитии, но он наотрез отказался покинуть колонну.