Вскинувшись, Джага завертел головой и увидел, как чадно заполыхал пластик вывески с намалеванным на ней орденом.
- Бзец!! - взревел он.
Я поддал газу, устремляясь в погоню.
- Куда?! - застонал Джага. - Сгорит ведь!
Обернувшись и не отрывая глаз от своего полыхающего дома, он очумело ухватился за ручку двери, словно хотел выскочить на полном ходу.
- Так и так сгорит, - жестко осадил его я. - А те сволочи, вон они, впереди.
Машины поджигателей мчались шагах в трехстах от нас, оторваться они не могли, сокращать дистанцию пока не имело смысла. Переварив услышанное, Джага уставился сквозь лобовое стекло на их габаритные огни. Моментально его глаза превратились в жутковато поблескивающие щелочки.
- Янта, у тебя под сиденьем "Брен", - сипло выговорил он. Достань.
- И заодно метательную бомбочку, - добавил я.
Светофоры на перекрестках полутемных улиц были отключены, встречных машин почти не попадалось, полицейские посты в столь поздний час уже сняли за полной ненадобностью. Автомобили бандитов повернули на проспект Неувядаемой Славы, устремляясь к северной окраине. Чуть сбавив скорость, я увеличил дистанцию до них раза в полтора, чтобы не преследовать их слишком явно и не обеспокоить прежде времени. Вскоре по встречной полосе проехали вереницей три полицейские машины, как видно, они несли вахту на выезде из столицы и лишь теперь получили команду сняться.
Янта сзади подала Джаге "Брен", я не глядя подставил ладонь и сжал рифленую оболочку БОМ-5.
- Приготовься, Янта, - сказал я, положив бомбочку между сидений. - Когда заторможу, мигом вылезай и жди нас на том же месте. Управимся, вернемся за тобой.
- Ничего подобного, - возразила она.
- Будет стрельба, - настаивал я. - Пожалуйста, делай, как я сказал.
- Нет.
- Бесполезно, она уперлась, - со вздохом объяснил Джага. - Не уступит нипочем, уж я-то знаю.
И тут у меня в кармане зазвонил радиотелефон. Странно, я не ожидал ни от кого звонков, даже не знал, под каким абонентным номером числится эта трофейная игрушка. Звонить могли только люди из клана Барладага или какие-нибудь приятели Фенка, еще не ведавшие, что тот переселился в лучший мир. Пока я доставал радиотелефон, меня посетила маловероятная догадка, будто поджигатели заметили следующий неотступно за ними "Дром", сообразили, кто в нем находится, и решили для форса созвониться со мной, обложить бранью. Впрочем, я отмел это предположение сразу, нажал большим пальцем тангенту, поднес трубку к уху.
- Слушаю, - произнес я.
- Это ты, шпырь вонючий? - послышался голос Барладага.
Невозможно. Ведь я убил его. Я видел, как ампула вонзилась в шею под ухом, как мой кровник рухнул на тротуар. Невозможно. Разве что на встречу с Фахти отправился его двойник.
- Чего примолк, а, говнюк? Ведь это ты стрелял из окна "Сурмона". Не отпирайся, я знаю.
- С чего ты взял, что я буду отпираться?
Выходит, злосчастный трусишка Синк нарушил мой запрет и предупредил главаря о возможном покушении. Или я уже совсем ничего не понимаю.
- Что за гадость была в том шприце, которым ты стрельнул? полюбопытствовал Барладаг.
Он выжил после моего попадания. Я почувствовал себя круглым идиотом с никчемными шустрыми мозгами. Ведь я ничуть не сомневался, что хитроумный пистолет Чажнура предназначен для убийства. Даже не удосужился испробовать его на каком-нибудь бродячем кренке. Оказывается, ампулы содержали не яд, а просто мощный парализующий состав.
- Неважно, - огрызнулся я.
- Ох, как ты просчитался, шпырь. Думал столкнуть лбами кланы, что ли? Не вышло. Фахти мертв, а у меня все схвачено. Я теперь полный хозяин, от севера до юга. При встрече я тебя отблагодарю. И знаешь, как? Ты умрешь хорошо, быстро.
- После тебя, кровник, с удовольствием.
Мне пришло на ум, до чего странный разговор ведется между нами в пределах прямой видимости. Из его машины на абонентный радиоузел, оттуда ко мне, зигзагом через пространство и уйму электронных преобразований путешествовали наши голоса. Я не стал отвлекаться и загасил этот неуместный выверт скоростных мыслительных процессов, концентрируясь на Барладаге. А он продолжал заслуженно глумиться надо мной.
- Твой дружочек Синк долго рыдал и просил пощады. Я же сразу понял, что к чему, и послал за ним. Он умер плохо.
Слышимость была отвратительная: треск атмосферных разрядов, да еще шум двигателей. Впрочем, я ловил каждое слово и ежесекундно просчитывал бездну вариантов. Хотя ситуация яснее некуда.
- Жаль, я не застал тебя в той задрипанной харчевне, как бишь ее, неважно, - добавил главарь. - Она уже небось дотла сгорела. Но я тебя еще найду. Ты понял?
Забавно, нас разделяло всего с четверть стиры, и скоро, очень скоро мы окажемся лицом к лицу. Барладаг и не догадывался об этом. Неужто и впрямь не догадывался? Мне уже поднадоело перемалывать целые горы мыслей, а в итоге неукоснительно попадать впросак.
- Ну что ж, до встречи, - сказал я и подождал, мало ли, вдруг Барладаг что-то скажет насчет преследующей его машины. Однако он отключил связь.
- Это звонил Барладаг, - сообщил я, положив радиотелефон на приборный щиток. - Он жив. Он там, вон в том лимузине.
- Я же видел, как вы его завалили, - поразился Джага.
- Моя ошибка. Вышло совершенно по-дурацки. Те ампулы бьют не насмерть. В них снотворное.
- Вот бзец. Ну ничего, сейчас поправим ошибку...
Под колесами уже шелестела загородная скоростная магистраль, мимо проносились поля и перелески, озаренные зыбким лунным светом. Я не знал, далеко ли еще осталось до виллы Барладага, куда направлялись, по всей видимости, он и его головорезы. Но, так или иначе, пора было ставить точку. Тем более, что на пустой ночной дороге нам уже ничто не могло помешать.
Дав полный газ, я пошел на сближение. Старенький "Дром" с мощным новым мотором вел себя в этой гонке превосходно.
Когда дистанция сократилась наполовину, белый "Рарон" сместился на осевую линию, немного сбавил скорость, тем самым пропустив лимузин главаря вперед, чтобы прикрыть его с тыла. Джага щелкнул предохранителем пистолет-пулемета и опустил стекло правой дверцы, по салону загулял упругий сквозняк.
Водитель "Рарона" маневрировал, подавая автомобиль то вправо, то влево, и упорно не давал себя обогнать.
- Врезать? - спросил у меня Джага.
- Конечно.
- Только не виляйте, ладно? А ты, Янта, пригнись. Там два субчика уже изготовились палить.
С неожиданной проворностью Джага вывесился в окошко чуть ли не до пояса, придерживаясь левой лапищей за крепление солнцезащитного щитка, а в правой сжимая рукоять "Брена". Двумя короткими очередями он прицельно полоснул по заднему стеклу неприятельской машины. Вокруг пулевых отверстий разбрызгалась густая сеть белесых трещинок. Третья очередь прошила покрышку заднего правого колеса.
Я чуть притормозил педалью акселератора, чтобы не врезаться в обреченную машину, если ее занесет поперек дороги. При такой бешеной скорости автомобиль с простреленной покрышкой может выкинуть любое коленце. Однако потерявший управление "Рарон" повел себя наиболее вероятным образом: заюзил и резко ушел вправо, где тут же напоролся на бетонный столбик ограждения. Вздернувшись торчком, вражеская машина зависла в воздухе и затем перекувырнулась колесами кверху в кювет. А я подался левее и, дав газу до упора, промчался мимо.
Когда мы уже почти настигли тяжеловесный черный лимузин Барладага, снова зазвонил радиотелефон, и я не отказал себе в удовольствии откликнуться, взяв лежавшую у лобового стекла трубку.
- Шпырь, неужто это твоя задрипанная тачка у меня на хвосте? яростно заорал Барладаг сквозь треск помех.
- А ты думал, чья?
- Ах, ты...
Он принялся взахлеб сквернословить. Словарный запас и обороты у него страдали топорной скудостью, ни тебе сочности, ни ритма. Решив не отвлекаться от вождения, я перебросил трубку Джаге. Тот ухватил ее на лету, немножко послушал, односложно спросил у меня: