Девушка сняла с головы шлем и судорожно вдохнула. Затем она исполнила ритуальное приветствие победившего воина. Мачико не знала, чего можно от них ожидать. “Спасибо”? Этого слова, как она успела заметить, в лексиконе яутов не было. Она спасла их операцию, а им нечего ей сказать. Охотники просто смотрели на нее, но было похоже, что они пытаются понять, что на уме у этой странной женщины-чужака, помеченной самим Великим Дачандом, работающей с ними вот уже столько времени. Наверное, яуты так никогда и не смогут понять ее. И вдруг воины сделали нечто удивительное: они поклонились. В их поклоне ей почудилось что-то знакомое, что-то из ее японского прошлого. Да, так она кланялась им когда-то, когда только появилась в стае. Охотники лишь повторили этот жест. Тогда они оторопело смотрели на нее, не понимая, что и зачем она делает. А теперь, по-видимому поняв назначение поклона, воины кланялись ей. Кланялись все, кроме одного.
Затем Охотники разошлись по своим местам: готовить корабль к отлету с этой планеты, заниматься пленницей, так дорого доставшейся стае. Все, кроме одного. Он не ушел, а медленно снял шлем. Глаза его блестели, как раскаленные угли в темноте. На скулах угрожающе ходили желваки. Коротышка! Не мог он простить девушке ее прихода в отряд, своего позора, когда она спасла его от неминуемой гибели, и даже того, что не погибла в зубах хищницы, когда он так подло ее предал.
Юнец сделал резкий угрожающий шаг вперед. Мачико не отступила, она не двинулась с места. В нескольких дюймах от нее Охотник остановился. Девушка не шелохнулась. Не мигая, она смотрела на того, кто бросил ей вызов. Лицо Коротышки стало еще злее. Затем он развернулся и удалился с важным видом. Его шаги еще долго звучали в ушах Мачико. Она выиграла. Коротышка больше не посмеет насмехаться над ней, причинить ей вред. После того как, рискуя жизнью, она сохранила успех операции, проявив при этом доблесть и отвагу, он побоится ее обидеть.
Нет, она не была одной их них. Но теперь Охотники были должны ей больше, чем когда-либо.
Мачико безумно обрадовалось.
— ...Крылья молнии...
Глава 3
— ...Сердце грозы...
Мачико замерла, держа свой меч неподвижно, ожидая, когда ее противник сделает первое движение. Воин-самурай при всех средневековых регалиях также стоял не шелохнувшись. Длинное лезвие его оружия сияло в лучах заходящего солнца, как узкий медальон смерти, брелок лазурного неба.
Самурай сделал шаг вперед, разгладив складки на одежде. Воплощение аккуратности. Мачико ощутила исходящий от него запах мускуса. При мысли о предстоящем поединке по ее спине прошел холодок.
Противник сделал очередной шаг, он шел навстречу со знакомым, но тем не менее поражающим ее каждый раз высокомерием. Создавалось впечатление, что воин спешит. Как будто он хочет поскорее закончить этот заказ мясника, быстро перерубить и перемолоть мясо, чтобы перейти к следующему деликатесному кусочку.
— Эй, — крикнула Мачико по-японски. — Жалкий беспомощный трус! Ты и колбасу нормально не сможешь нарезать, а еще саблю в руки взял!
Глаза самурая расширились от гнева. Он поднял саблю и с диким воплем бросился вперед. Девушка сделала обманное движение. Шагнув вперед, как бы встречая несущегося на нее сломя голову воина, в последний момент она отступила в сторону. Мачико быстро опустила свою саблю, а потом, развернув острие на противника, нанесла удар снизу. Самурай с разбегу сам наткнулся на смертоносное оружие. Это был искусный, хорошо рассчитанный прием. Лезвие попало в самую уязвимую часть брони и вошло в тело противника, как в масло. Лицо воина исказилось от боли и удивления, рот искривился в предсмертном крике. Сабля проткнула его насквозь.
Раздался легкий щелчок. Самурай исчез. Мачико искусно отклонила лезвие вниз, и оно вошло в землю почти по самую рукоять. Наконец она выпрямилась, перевела дыхание и успокоилась.
— Прекрасно, — раздался невозмутимый голос у нее за спиной. — Великолепно, мисс Ногучи.
Девушка обернулась и поискала глазами говорящего. Ах вот, прячется за выступом скалы, как будто он здесь ни при чем. Не хочет появляться в сценарии, который сам так искусно создал. Излучающая галлюцинации трубка уже убрана в отделение, находящееся в голове робота.
— Спасибо, — сказала Мачико, подавив улыбку. Не рекомендовалось слишком хвалить роботов этого класса.
Он вышел из-за скалы, стряхивая пыль с колен брюк цвета хаки и расправляя и без того безукоризненно сидящий пиджак.
— Принципы Сан-Цу ты усвоила превосходно, — произнес андроид ровным, несколько неестественным голосом. Речь робота была четко артикулированной, но у него был чуть заметный средневековый западноевропейский акцент.