Выбрать главу

Послышался стук в дверь:

— Эй, парни. Мы слышали ваши голоса. Что там у вас происходит? Вечеринка?

Писклявый голос со скулящими интонациями раздражал.

Дениэлс хлопнул себя по лбу:

— Да это Лу Мак-Кракен! Он чует веселье за километр и всегда является, чтобы все испортить. Не впускайте его, мисс Ногучи.

— Это один из охотников за неприятностями?

— Да. А если неприятностей нет, то он создает их сам.

— Тогда я просто обязана с ним познакомиться.

По ее сигналу Аттила открыл дверь. В комнату вошел высокий бандитского вида парень. На длинноносом лице сияла широкая улыбка. С ним был тип покороче, кудрявый брюнет, похожий на грека. Они представились. Друга Мак-Кракена звали Мишка Марино.

— Рада познакомиться. Как насчет пива?

— Я не пью. Вот разве Марино? Он пьет. — В глазах Мак-Кракена светился щенячий восторг.

— Я всегда пью одновременно только из одного стакана, чтобы вторая рука была свободна, Лу.

— Это потому, что вторая ему нужна, чтобы бить морду мужикам и лапать девочек. Правда, Марино? Будьте с ним осторожны, мисс Ногучи! Вы в его вкусе. Все бабы в его вкусе.

При этих словах Марино зверски выкатил глаза, а Мак-Кракен зашелся визгливым смехом.

Мачико слегка подыгрывала своим подчиненным.

Она посматривала на Дениэлса, как будто говоря: “Ты прав. И где Эвастон нашел такого придурка?” И все же Мак-Кракен внес какое-то развлечение.

Разговор продолжался. Задавая хорошо обдуманные вопросы, Мачико вытянула из гостей некоторые значимые сведения об Эвастонвиле и Ливерморленде, на получение которых иначе у нее ушло бы несколько дней, а может неделя. Так, например, она узнала, что Эвастон, начав колонизацию этой планеты, не только нанял большое количество рабочих, а также выманил из Компании многих экспертов. Мачико была не единственной. По-видимому, на планете в настоящее время работало немало “очкариков” — так Дениэлс называл ученых и технарей. По словам Дика, они в основном работали на фабрике и мало общались с остальным населением. Девушка попыталась вытянуть из них побольше информации о фабрике, но ничего не вышло. Парни не так много знали, их не подпускали к предприятию и на пушечный выстрел. Впрочем, они и не шибко им интересовались. Больше волновала предстоящая работа, и не столько из-за смертоносных чужих, которым, конечно, уделялось некоторое внимание, сколько из-за будущих соратников.

Мужчины говорили о других наемниках, отобранных Ливермором Эвастоном для работы на планете вместе с ними. У всех, казалось, были аналогичные причины вступить в это воинство. В основном рыцари фортуны, романтики с большой дороги, имевшие опыт войны с жуками и желавшие поселиться здесь впоследствии, — любители пощекотать свои нервы в опасной ситуации.

Эвастон, должно быть, пообещал им место здесь, на планете, в своей структуре, как только они ликвидируют его маленькую проблему. Соблазнил их работой проводниками, инструкторами по ведению боя, обслугой и невесть кем еще. Эти места были как раз для мужчин, чьей профессией был разбой, кто мечтал обрести пристанище. Рай земной.

— Я бы хотела познакомиться и с остальными, — сказала Мачико.

— Хоть сейчас. Я могу обежать их всех и позвать, — с готовностью предложил Лу. Он так и излучал избыток энергии.

— Нет, нет, не сейчас. Признаюсь, что... э-э... мистер Аттила и я немного устали. К тому же я уже выпила свою норму пива. Завтра, на официальной церемонии знакомства с вверенным мне военным формированием. Было очень приятно познакомиться с вами в неофициальной обстановке. Но давайте на этом сегодня закончим. Хорошо?

— Я согласен, — сказал Дениэлс, вставая и почесываясь.

— И еще один вопрос, — сказала Мачико. — Казалось бы, жуки прекрасный материал для охоты. Как вы думаете, может быть, Эвастон хотел использовать их в этих целях, а твари как-то вышли из-под контроля?

Дениэлс нахмурился:

— При всем моем уважении к вам, мэм, удивляюсь, как такое могло прийти вам в голову. Тот, кто охотится на чужих ради забавы, или сумасшедший суицидик, или сам немного чужой.

“Устами громил-пьяниц глаголет истина”, — подумала Мачико.

На этом они попрощались, и мужчины высыпали в коридор, собираясь поискать развлечений теперь в каком-нибудь другом месте.

Нэд Санчес выходил последним. Мачико, положив руку ему на плечо, сказала:

— Мистер Санчес...

— Можно просто Нэд, — дружелюбно ответил тот. Его черные глаза по-прежнему ничего не выражали.

— А ты мало говоришь. Хотя у меня такое чувство, что знаешь ты об этой операции больше, чем остальные.

Его лицо осталось непроницаемым.

— А у меня такое чувство, что вы знаете об этой операции больше, чем все мы вместе взятые.

Девушка промолчала и отпустила его. Но их разговор казался ей незавершенным. Она хотела знать больше. Знать больше о том, что было известно этому парню. Знать больше о нем самом, Нэде Санчесе, о его жизни.