— Да, Берт, вы ему понравились, — заметил Бишоп, закончивший к этому моменту предварительное изучение лаборатории. — Так, из всех находящихся тут существ двое живы, остальные мертвы.
«Удалены хирургическим путем до имплантации эмбриона», прочитал он в лабораторном журнале.
Все переглянулись.
«Двести пятьдесят минус два, три, четыре…» — провела бессмысленный подсчет Рипли. Пусть их бесконечно много, пусть справиться не удастся даже с половиной, все равно было легче думать, что их уже меньше хоть на несколько штук. «Двести пятьдесят минус девять», — закончила она.
— «Пострадавшая, Мэри Джордан, погибла во время операции», прочел Бишоп. Убийца неизвестной им колонистки продолжал дергаться.
Продолжать разговор после этой фразы было как-то неловко.
Смерть заявила о себе скупыми строчками в журнале настолько ясно и недвусмысленно, что последние надежды на то, что, люди может быть живы и где-то скрываются, рассыпалась в прах. Даже Берт испытывал сейчас непривычную неловкость.
Смерть смотрела на них со всех сторон.
Молчание нарушил срывающийся от страха голос Фроста:
— Эй, Хигс, здесь, кажется, что-то шевелится!
Его голос прозвучал как удар грома.
Дождались!
Лицо Берта дернулось.
Хигс сжал кулаки.
Напрягся, готовый к прыжку, Горман.
— Здесь что-то ходит, — не отрывая взгляда от табло индикатора, повторил Фрост.
«Не долго же заставила нас ждать смерть», — покосившись на журнал, свидетельствовавший о смерти Мэри Джордан, констатировала про себя Рипли.
Индикатор пищал. У внешнего радиуса на синем поле появилось расплывчатое светлое пятно. Оно приближалось. Понемногу, словно невидимый враг подбирался ползком.
— Оно идет за нами, — сообщил Фрост. Его лоб начало заливать холодным потом.
Под попискивание индикатора пятнышко прошло через верхний полукруг и поползло ко второму.
Вески вскинула автоматическую пушку, направляя ее на дверь. Группа людей ощетинилась стволами.
— Может, это кто-то из наших? — спросила Вера.
— Эйпон, где люди? — быстро заговорил Горман. — Есть кто-нибудь в блоке Д?
— Нет, мы все в оперативном центре, — покачал головой посеревший сержант.
Горман махнул рукой; волнение не давало ему возможности четко выразить команду, но люди и так знали свое дело. Медленно шаг за шагом, не сводя глаз с прицелов, взвод двигался в сторону двери. Только Фрост стоял, уставившись на табло.
— Поговори со мной, Фрост, — с трудом выдавил Горман.
— Эта штука движется, — не своим голосом ответил тот.
Враг приближается. Напрасно Фрост с надеждой ждал, когда пятнышко наткнется на очередную дугу; ему очень хотелось, чтобы оно застряло на четкой линии, но, к сожалению, рисунок на табло не мог никого остановить.
— В какую сторону?
— Прямо на нас… — Фрост закусил губу.
«Вот и все… — подумала Рипли и опустила голову. — Вот и все…»
Десантники миновали дверь и вышли в уже знакомый коридор.
Коридор был пуст.
Дрейк шел первым. Державшие винтовку голые руки покрылись буграми вздувшихся мускулов.
Индикатор продолжал пищать.
По коридору двигались не люди — комки обнаженных нервов.
— Он один?
— Да…
Десантники шли по коридору, стараясь держаться ближе к стенам. Передвигались по одному: пока кто-то выбегал на несколько шагов вперед, остальные сливались с винтовками, готовые в любой момент начать стрельбу. Практика риска приучила их в минуты опасности становиться как бы частью оружия, чувствовать его как продолжение рук и тела, и теперь винтовки будто горели от напряжения вместе с ними.
Пятнышко на индикаторе приближалось к последнему полукругу. Противник был совсем рядом.
Затаив дыхание, десантники всматривались в полумрак коридора.
Вдруг в вентиляционном проходе что-то мелькнуло, из автоматической винтовки Хадсона вырвался столб пламени и ударил в потолок — Хигс подбил ствол снизу.
На секунду мелькнувшее перед глазами существо было существом человеческим.
— Черт! — выругался Хадсон. Удар со стороны Хигса окончательно выбил его из колеи.
— Тише! — приглушенно процедил Хигс. — Не стрелять! — Он сосредоточился, вспоминая секундное видение. Нет, сомнений быть не могло: крошечная фигурка была человеческой.
— Рипли! — негромко позвал он.
Ее пропустили вперед. Чувствуя на спине взгляд десантников, Рипли прошла по коридору к воздушной шахте.
За решеткой явно кто-то был. Очень маленький; достаточно маленький, чтобы свободно продвигаться по вентиляционным каналам.
«Неужели ребенок?» — обдало жаром Рипли.
Она наклонилась к решетке и приоткрыла заслонку. Из-за металлических конструкций на нее уставились расширенные от ужаса глаза.
Только глаза. Рипли не видела ничего, кроме них.
Серо-голубые, почти круглые глаза.
— Эй… все в порядке… — изменившимся голосом прошептала Рипли, — все в порядке… Не волнуйся…
Глаза были детскими, — в этом она уже больше не сомневалась.
Да, здесь, на этой проклятой всеми станции, прятался ребенок. Это казалось невероятным, но это был факт.
Обмен взглядами длился недолго. Ребенок попятился и быстро побежал на четвереньках по шахте. Копна волос, спутанных и давно потерявших первоначальный цвет, подсказала Рипли, что перед ней была девочка.
«Еще и девочка!» — содрогнулась она.
Девочка убегала. Что же заставило ее так пугаться людей? Каким чудом она продержалась столько времени в этом страшном месте?
Рипли встала на четвереньки и поползла за ней.
За поворотом они снова встретились. Теперь Рипли видела все ее личико, — нет, не личико — затравленную мордашку маленького зверька, не доверявшего больше никому и ничему. Полосы грязи не давали хорошо рассмотреть ее черты, но Рипли угадала, что малышка должна быть симпатичной.
Сзади Рипли почувствовала движение. Девочка напряглась.
— Осторожно, капрал! — предупредила Рипли и опять заговорила с девочкой: — Ты не бойся, выходи, мы тебя не обидим…
Девочка не верила. Сжатые в узелок губки и настороженные глаза недвусмысленно свидетельствовали об этом.
— Все хорошо… все в порядке, — продолжала Рипли, потихоньку протягивая вперед руки, — не надо бояться… Не бойся нас… Все хорошо…
Рука Рипли уже чувствовала тепло ее грязных щечек, когда вдруг девочка резко развернулась и впилась зубами в ее руку.
Рипли закричала.
Хадсон снова чуть не нажал на спусковой крючок.
— О, черт! Она меня укусила!
Шум в шахте говорил о поспешном бегстве. Пронзившая руку боль не дала возможности Рипли заметить, в какую сторону сбежала девочка.
— Осторожней, не упускайте ее! — вскрикнула она почти инстинктивно. — Не выпускайте!
Призывать к этому было бесполезно: вряд ли кто-нибудь смог бы пройти сейчас сквозь стену и очутиться в вентиляционном канале.
— Куда она сбежала?
— О, черт! — донеслось со стороны коридора.
— Куда она побежала?
Рипли скрипнула зубами. Полагаться можно было только на себя.
— Ее здесь нет! — заорала в коридоре Вески.
— Дайте свет!
Заливший коридор электрический свет позволил Рипли заметить карабкающуюся по проходу фигурку.
— Здесь она! — крикнула Рипли. — Она здесь!
Девочка удирала. Ловкость, с которой она бегала на четвереньках, тоже была почти звериной.
В шахту полезло сразу несколько человек.
— Не пугайте ее! Отойдите! Так мы упустим ее, черт вас побери! — кричала Рипли.
Девочка откинула еще одну заслонку — на этот раз цельную и очень маленькую — и исчезла за ней.
Обдирая коленки о неровный пол, Рипли подползла к ее убежищу. Лаз вел в небольшой закуток непонятного предназначения: по размеру он больше соответствовал комнате, но таковой не являлся. Ни окон, ни дверей в убежище девочки не было, — одна только дверь-заслонка в полуметре от пола. Рипли проскользнула в отверстие и чуть не вскрикнула, упав на что-то жесткое и ударившись коленями о банку.
Девочка забилась в угол. Ее взгляд выражал бессильную ненависть к незнакомке, столь нагло ворвавшейся в ее жилище.
Жилище больше всего походило на разграбленный склад. Пола как такового не было, — точнее, он весь был скрыт огромным количеством беспорядочно наваленных вещей. Одежда, консервные банки, бесчисленные коробки и пакеты, книжки, кассеты, бумага, обломки мебели, игрушки — все было свалено в общую кучу. На торчащей из стены металлической рейке висели бусы — наивная попытка приукрасить жуткое обиталище.