- Рад видеть Рябинку! - тихо сказал он, склонившись к самому её уху.
- Как вы меня узнали? - отпрянула она.
Этот парень снова удивил её. Вот уж никак она не думала, что её так легко расшифровать.
- Ты выдала своё присутствие, а остальное было просто, - объяснил Эльмар. - Ты забыла изменить походку и фигуру, ведь лицо - это не всё. А глянь-ка, что творится возле твоей работы! Надо же! Приволочь живую модель!
- Разве это запрещено?
- Полагается только макет. Пока растение не одобрено Советом, никто не имеет права вводить его во флору планеты. Только ты одна могла не знать этого. А твою новую внешность мне подробно описали на киностудии.
- А... Ох, а я уж было испугалась. Но почему такое странное постановление? Ведь живая модель лучше во всех отношениях.
- Вот-вот, и у нас так думали полтораста лет назад. Каждый мог придумать своё и отнести в бюро материализации.
- Бюро материализации?
- Ну да. Были такие учреждения лет пятьдесят назад.
- Но ведь не каждая конструкция жизнеспособна.
- Само собой, а только прикрыли это дело совсем по другой причине. Некоторые из новоизобретёнок оказались опасны, причём совершенно невозможно было предсказать заранее, ядовитым будет растение или съедобным. Понимаешь? И хорошо, если эта гадость гибла, не оставив после себя семян. А то ведь некоторые мы до сих пор уничтожить не можем.
- Вроде той виалы, которая растёт в саду у Мартина?
- О нет, виала не ядовита, и уничтожать её никто не собирается.
- Почему же тебя так удивило, когда она мне понравилась?
- Меня? Ах, да! Так ведь это у нас самое распространенное декоративное растение. И виала Мартина ничем особенным от виал у других садоводов не отличается.
- Я похвалила то, что не заслуживало похвалы? Интересно... Но что мне теперь делать?
Эльмар пожал плечами:
- Единственное, что тебе угрожает...
- Автора так называемого хлебного дерева просим выйти на середину зала, - раздался внезапно громкий голос откуда-то сверху.
Шум в зале моментально стих, как будто его выключили.
- Не выходи, - шепнул Эльмар, и Рябинке показалось, что его шепот слышали все, вокруг, до чего оглушающей была эта тишина. И непереносимо громким прозвучало повторное:
- Автора хлебного дерева просим выйти на середину зала. Граждане, отойдите в сторону, освободите место.
Сразу вновь стало шумно, и толпа, растекшаяся было ручейками вдоль стендов, полилась вся к середине, где стояла маленькая женщина средних лет с микрофоном. Вдруг стало тесно. Рябинку с Эльмаром стиснули и понесли вперёд.
Рябинка пыталась было выбраться, отодвинуться подальше. Но тут её толкнули, и она, чтобы не потерять Эльмара, вынуждена была подчиниться общему потоку.Люди вокруг неё оживлённо обменивались впечатлениями.
- Ты думаешь, она выйдет? - спросил совсем рядом звонкий голосок.
Рябинка повернула голову и очутилась нос к носу с нахальной девчонкой по имени Лелечка. Она хотела было ответить, от неожиданности не сразу сообразив, что Лелечке положено было бы пребывать сейчас в другом месте, но вовремя постигла, что вопрос был обращён не к ней, а к тому самому худощавому мужчине со впалыми щеками, который так не понравился Рябинке ещё в Открытом. Худощавый, словно очнувшись от какой-то думы, спросил в свою очередь:
- Кто 'она'?
- Да туземка же!
Что тот ответил, Рябинка уже не слышала. Людская волна понесла её дальше и последним своим всплеском вынесла прямо к площадке в центре зала.
Рябинка стояла ни жива ни мертва, вцепившись в руку Эльмара. Она ясно ощущала каждой клеточкой своего тела, что деваться ей, если узнают, совсем некуда.
- Так есть здесь автор хлебного дерева? - повторила в третий раз женщина с микрофоном, и посмотрела прямо в Рябинкину сторону.
У нашей искательницы приключений подогнулись колени. Если бы она была без маски, то выражение ее лица непременно бы ее сейчас выдало, и во всей этой истории, наверное, можно бы было поставить точку.
Горячий липкий пот заструился по Рябинкиному телу, скапливаясь во всех мыслимых местах, где ему под искусственной кожей была к тому малейшая возможность. А когда Эльмар осторожно высвободил свою руку из её руки, она увидела на его запястье белый, постепенно розовеющий след от своих пальцев.
- Это мой проект, - сказал Эльмар и сделал шаг вперёд.
Женщина с интересом на него воззрилась:
- Правда? Так это ты? Не будешь ли ты добр объяснить... мы не совсем поняли... что это значит: "семейство тутовых"?
Стремление действовать включилось в Рябинке словно помимо её воли. Ну не привыкла она прятаться за чужую спину!
По истечении доли секунды между диктором и Эльмаром возник ящик, а в нём, на подушке сфагнума, густо усеянной крупной клюквой, возвышался кустик голубики. Это был кусочек любимого Рябинкиного болота из бабушкиного заповедника, и здесь, на этом холодном каменистом островке у него были все шансы выжить и произвести потомство. В центре ящика она воздвигла табличку: "Уголок туземной природы. Ягоды съедобны. Остальное безвредно."