Козий Навоз бежала — бежала, разбрызгивая ледяную кашу, и ей было жарко от бега, пока солнце не зашло за горизонт; потом, когда ночь укрыла планету, она бежала, чтобы не замерзнуть. В небе взошли луны, и она, спотыкаясь, неслась вперед в их холодном свете. Она бежала вперед, вниз, словно спускалась в другую Долину. Оглядываясь назад, она видела при свете лун пики гор, обступавшие ее со всех сторон: спину Зверя — его голову — клыки...
Она заставляла себя двигаться вперед. Чем ниже она спускалась, тем чаще среди ледяной каши ей попадались островки грязи; по склону горы вился ручей — такой же, как в Долине. Девочка приблизилась — и ощутила тепло; коснулась воды — и почувствовала, что она горяча так, словно недавно вскипела и лишь немного успела остыть.
Козий Навоз вошла в воду. Ручей был глубже, чем показалось на первый взгляд; сильное течение подхватило ее и потащило вперед, согревая тело... Потом ручей нырнул в туннель, увлекая девочку за собой.
Она слишком устала для того, чтобы сопротивляться, и только успела вспомнить — за миг до того, как ударилась головой о камень, — наставления Пастыря: именно таких мест и следовало избегать...
И мир померк перед ее глазами.
Глава 2
— Ну? — почти беззвучно спросила Банни Рурк, когда жители Килкула и их друзья из Компании покинули здание. Она подала каждому из них повод его коня. — Как все прошло?
Клодах пожала плечами:
— Как всегда. Они делали вид, что нас просто нет, что мы не можем сказать ничего умного. Они посылают к нам новых исследователей.
Яна вздохнула. Она знала, что будет нелегко; однако беспокоило ее другое. Они уже подъезжали к поселку, когда Яна заговорила:
— Я не понимаю, ведь Торкель был с нами. Он тоже чувствовал планету. Он знает правду. Если бы он отрекся на самом деле, он стал бы таким же, как Фрэнк Метаксос.
— Нет, это не то, что у отца. — Лицо Диего стало задумчивым. — Он все знает, но просто не хочет принять это. Вы ведь были с ним друзьями, не так ли, Яна?
— По крайней мере приятелями, — ответила Яна. — Или, может, это мне так казалось. Но он вел себя настолько безрассудно...
— Может быть, точнее будет сказать — неразумно, — проговорил Шон. — Может быть, у него и не было такой реакции, как у Фрэнка, однако мне кажется, что он уже не столь твердо стоит на ногах.., если вообще когда-либо твердо на них стоял. Может быть, его контакт с Сурсом, свершившийся против его воли, принес ему больше вреда, чем кажется на первый взгляд...
— По крайней мере, расследованием здесь будет заниматься та леди, — с некоторым облегчением проговорила Мойра Рурк.
— Да, но тот лысый парень мне не слишком-то нравится, — откликнулась Клодах.
— Мне тоже, — поддержала ее Яна. — Рискуя прослыть заговорщицей, какой представляет меня Торкель, предлагаю вам всем избегать прямых контактов с Лузоном, а свои объяснения приберегать исключительно для мадам Мармион. Известно, что он.., искажает.., все, что ему говорят.
На подъезде к деревне их встретил целый прайд кошек: полосатые, ржаво-оранжевые, мяукающие, мурлычущие, они кружили в опасной близости от копыт кудряшей.
— Настоящий комитет по встрече! — проговорила Яна, когда Мардук (или, по крайней мере, Яна думала, что это он) прыгнул в седло позади нее, потерся головой о ее спину и снова соскочил на землю. — Ты их звала, Клодах?
Та покачала головой:
— Нет, но перед тем как уехать, я беспокоилась о том, насколько остальные поселения преданы Сур-су. Пока что люди из Компании расспрашивали только нас, но, полагаю, вскоре дело дойдет и до остальных. Эти малыши разбежались, как только мы отправились в путь, а теперь собрались снова. — Она склонила голову, разглядывая кошек.
— С чего это они так разволновались? — спросила Банни.
Клодах натянула поводья, остановив своего косматого конька. Кошки немедленно собрались вокруг нее, кружась вокруг ног кудряша, который разглядывал всю эту суету с легким удивлением, но стоял как вкопанный.
— Так вы все перепачкаетесь, — сказала кошкам Клодах: до брюха и выше конек был покрыт коркой грязи. Со стоном женщина перебросила ногу через седло и спешилась, не обращая внимания на то, что ее юбки тут же стали не менее грязными, чем ноги лошади.
— Ну, и в чем дело? — спросила она, положив руки на бедра и переводя взгляд с одной кошачьей мордочки на другую.
Особые отношения Клодах с ее кошками были известны каждому в Килкуле, а кто не знал о них, тот наверняка догадывался. Поэтому остальные поселенцы, за исключением Шона, Банни и Яны, вежливо объезжали кошек, притворяясь, что не замечают ничего, кроме женщины, которую приветствуют чересчур привязанные к ней любимцы.
Фрэнк Метаксос, в лечении которого кошки сыграли довольно необычную роль, также задержался, а с ним и его сын Диего. Эти двое возвращались в Килкул без друга Фрэнка, Стива Марголиса, который по-прежнему состоял на жалованьи Компании, а потому ему пришлось остаться на космобазе.
Кошки и Клодах терпеливо выждали, пока остальные жители поселения проедут мимо, а потом начался настоящий кошачий концерт.
Обычно, если рассказ был долгим, кошки предпочитали сидеть, но грязь оскорбляла их достоинство, а потому они продолжали кружить вокруг Клодах, задрав хвосты, передавая женщине свои сообщения. Остальные терпеливо ждали результатов.
Когда Клодах подняла взгляд на Шона и Яну, в ее глазах горели не свойственные ей огоньки гнева.
— Вот теперь у нас действительно проблемы. — Она с отвращением фыркнула. — Похоже, некоторые поселения хотят, чтобы Интергал вела здесь разработки, пока есть что добывать, и за работу платят.
Шон нахмурился; Яна пыталась успокоить сильно бьющееся сердце.
— Сколько у нас отступников? — спросила она.
— Кошки знают четыре поселка. — Обычно веселое лицо Клодах было суровым.
— Какие?
— Мертвый Конь, Проход Мак-Ги, Веллингтон и Савой.
Шон коротко и невесело рассмеялся:
— Этого можно было ожидать. — Клодах назвала именно те поселения, которые в последние годы отказывались контактировать с остальными. — Есть у кошек хорошие новости?
— Да, но плохо то, что они не смогли проверить всех. Если четыре поселения против нас...
— Сколько еще может оказаться недружественными, сколько тех, кто готов ублажать Интергал ради денег? — спросил Шон.
— А хорошие новости? — со вздохом проговорила Яна.
— Ну, по меньшей мере двенадцать общин твердо поддерживают нас. Залив Танана, Шэннонмут, Фьорд Гаррисона, Кабул, Богота, Сачу Пиччу, Катманду и Сьерра Падре.
— Не только ближние поселения. — Похоже, Шон воспрял духом.
— К тому же, — без оптимизма продолжила Клодах, — именно те, откуда родом большая часть жителей Сурса, состоящих на службе у Компании.
— Что тебя беспокоит? — поинтересовалась Яна. — Разве в этом деле они не встанут на сторону своих соплеменников?
— Возможно — если от них не потребуют, чтобы они убедили этих соплеменников делать то, что велит Компания, — сумрачно ответила Клодах.
— О, — вздохнула Яна. Отдел грязных трюков. Фаринджер Болл и Мэттью Лузон вытащат на божий свет кого угодно, только бы их истолкование событий стало официальным. — Может, ты ошибаешься и уроженцы Сурса встанут вовсе не на сторону Компании? Пилоты, в особенности О'Ши и Грин, помогли нам во время извержения вулкана...
Клодах пожала широкими плечами:
— Ошибиться можно в чем угодно. Конечно, я думаю, что большая часть останется верной нам и своей планете. Но они провели там, — женщина кивком указала на небеса, — довольно долго. Они привыкли к тому же, что и ты. Некоторые из них, быть может, забыли, как готовить и как охотиться — так же, как и ты. Забыли, как заботиться о себе.