— Уверен, что вы извините меня, миледи, если я попрошу вас не продолжать ваше изречение до конца. Исходя из своего опыта, я знаю, что любая похвала, которая начинается со слов «в целом», обычно заканчивается словом «но».
Два заговорщика в этот момент находились наедине в кабинете адмирала Шена, упрятанного глубоко под землей в комплексе остальных помещений пиратской базы и сидели лицом к лицу за адмиральским столом. Но даже любой случайный свидетель этой встречи мог сразу сказать, что эти двое не были ни друзьями, ни равными по положению.
Леди А никак нельзя было назвать внушительной — она была крепкой, коренастой, среднего роста, — и тем не менее в любой группе людей ей удавалось сразу занять доминирующее положение. Она имела неплохую фигуру и прекрасное лицо, но за ее ангельской внешностью скрывалась холодная и расчетливая натура. Эта женщина распространяла вокруг себя атмосферу особо подчеркнутого превосходства и хладнокровно насаждала окружающим впечатление, что в корне отлична от всех тех, кто на нее работает. Она всегда была тщательно одета в черную «кошечку» — комбинезон особого покроя с плотно облегающим капюшоном и узкие сапоги, — талию ее охватывал широкий пояс. За поясом Леди А носила витую плеть и ни один из ее подчиненных не мог бы с уверенностью сказать, носит ли она эту плеть только в качестве дополнения к своему костюму или при случае может использовать сей предмет и по его прямому назначению.
Когда эта дама поверх монитора компьютера разглядывала кого-либо из своих подчиненных, создавалось впечатление, что она перебирала в уме его навыки и способности, словно извлекая эти сведения из некоего машинного банка данных. Надо сказать, что Леди А всегда четко формулировала и надолго запоминала собственную оценку деловых качеств своих подчиненных. Она решительно отвергала саму возможность прощения некомпетентности в работе и если кто-либо из ее людей в какой-то момент был не в состоянии выполнить порученное ему дело так, как того хотела она, Леди А немедленно избавлялась от такого человека и подыскивала другого, более способного.
Правда, адмирал Шен в списке ее наиболее квалифицированных специалистов пока еще имел довольно высокий рейтинг. Это был крупный, упитанный мужчина со множеством подбородков и огромным животом. Он носил длиннющие усы, которые свешивались гораздо ниже щек и косички. Руки у него были жирными, а пальцы напоминали толстые сосиски. Когда адмирал Шен смеялся, он издавал низкие, рокочущие звуки. Следует заметить, что смеялся этот рослый человек довольно часто, но Леди А никогда не имела к нему из-за этого каких-либо претензий. Она всегда оценивала людей исключительно по их деловым качествам, а не по внешнему виду или манерам. Эта женщина читала в душе адмирала, как в открытой книге и то, что она знала о нем, вполне ее удовлетворяло.
Одной из слабостей адмирала Шена была любовь к внешним проявлениям своего величия. Он постоянно играл роль некоего монгольского военачальника и всегда носил длинный черный халат, подбитый соболем, а также мешковатые черные бархатные штаны, заправленные в сапоги, сшитые из красной тисненой кожи. На голове его красовалась островерхая кожаная шапка с опушкой из белого меха. На боку висела кривая сабля, в ручке которой помещался замаскированный бластер. На груди адмирала словно щит висела огромная золотая медаль.
Внешнее оформление адмиральского кабинета полностью отвечало его личным вкусам. Все стены и потолок были отделаны красной парчовой тканью, видимо, для того, чтобы создать иллюзию нахождения в монгольской юрте. Письменный стол был изготовлен из резного черного дерева, а ручки и петли — из меди. Пол был устлан восточными коврами, на которых в изобилии были разбросаны шелковые подушки. Адмирал Шен и Леди А сидели на стульях, напоминающих седла для верховой езды на верблюдах. Эти мебельные изыски находились в кабинете скорее для того, чтобы произвести впечатление на посетителей, а не обеспечить удобство хозяина.
Вполне возможно, что, когда власть Леди А прочно утвердится во всей Империи, эта экстравагантность адмирала Шена в конце концов надоест ей, но в настоящее время его военные познания были просто неоценимы.
По-видимому, сам Шен тоже отлично осознавал это. И, наверное, поэтому адмирал держался с этой женщиной гораздо более свободно и раскованно, чем обычно она позволяла любым другим своим подчиненным. Сейчас Леди А решила сделать вид, что принимает замечание адмирала всерьез. «Надо дать ему возможность немного пошутить», — решила она про себя.