Трез что-то пробормотал, но Рейт не обратил на это никакого внимания.
– Какое же преступление ты совершил? – спросил он.
– Ты вряд ли это поймешь. В общем, я оцениваю заслуги некоего Энзо Эдо Эздовиррама как слишком незначительные, а тот донес на меня в Совет Первой Расы. Хоть я и верю в их мудрость, но отказал им в удовольствии меня наказать. Я повторил свое обвинение минимум десять раз. Наконец, в порыве раздражения я схватил его кресло и, оттащив на милю, бросил его в степи.
Анахо сделал безразличный жест.
– Во всяком случае, я лишил себя сочувствия даже тех, кто до этого был на моей стороне. Именно поэтому я сейчас здесь, не имея ни планов, ни средств, а только лишь мои...
Тут он употребил слово, которое можно только описать, используя такие слова, как превосходство, изысканная интеллигентность, личная энергия, нерушимая надежда, если извлечь из этих добродетелей преимущественные черты.
Трез задрал нос и приступил к охоте для завтрака. Анахо с интересом за ним наблюдал, а потом и сам стал ловить больших насекомых, заглатывая их с удивительным аппетитом. Рейт же довольствовался пригоршней плодов растения паломников.
Когда дирдир-человек удовлетворил свой аппетит, он вернулся, чтобы рассмотреть одежду и оснащение Рейта.
– Я помню, что юноша сказал слово «Земля» – далекая планета. И я, возможно, поверил бы этому, если бы ты выглядел не как получеловек. Именно по этой причине такое утверждение абсурдно.
Трез надменно заметил:
– Земля – это бывшая родина людей. Мы настоящие люди, а ты лишь монстр.
– Просвети нас, – сказал Рейт шелковым голосом, – как люди попали на Чай? Анахо подумал.
– История всем известная и довольно ясная. На родной планете праотцов Сибол Большая Рыба отложила икринку. Ее выбросило на берег Ремура. Одна половинка икринки оказалась на солнце, и из нее вышел дирдир. Вторая половина икринки попала в тень и стала дирдир-человеком.
– Как интересно, – воскликнул Рейт. – А как же с кеш-людьми? А с Трезом? А со мной?
– Объяснение совершенно не сложное. Меня удивляет твой вопрос. Пятьдесят тысяч лет назад дирдиры прилетели с Сибола на Чай. Во время последовавших войн старые кеши взяли в плен несколько дирдир-людей, другие были захвачены пнумами, а позднее и вонками. Все они стали кеш-людьми, пнумеками и вонк-людьми. Беглецы, преступники и бунтовщики скрестились с ними, и появились полулюди. Вот так оно и было!
Трез посмотрел на Рейта:
– Расскажи этому дураку о Земле, чтобы он понял, насколько он глуп.
Но Рейт на это лишь засмеялся.
Анахо в замешательстве посмотрел на него:
– Наконец-то ты перестал задавать вопросы. Ответь мне, куда ты держишь путь?
Рейт показал на северо-запад:
– Пера.
– А, в Город Потерянных Душ за Мертвой Степью... Ты туда никогда не доберешься. В Мертвой Степи господствуют зеленые кеши.
– А можно ли избежать встречи с ними? Ведь караваны как-то тянутся по степи. Где находится караванный путь?
– Недалеко отсюда, севернее.
– Тогда и мы поедем с караваном.
– В лучшем случае вас продадут в рабство. Караванщики не особенно церемонятся. Зачем вам в Перу?
– У меня для этого имеются веские основания. А какие планы у тебя?
– Никаких. Я, как и вы, бродяга. Если вы не возражаете, я могу отправиться с вами.
– Как хочешь, – ответил Рейт, пропуская мимо ушей протесты Треза.
Они пошли дальше на север. Взойдя на невысокие холмы, сделали привал под деревьями с мягкими синими и голубыми листьями, усыпанными тугими красными плодами. Трез объяснил, что они ядовиты. С холма им была видна Мертвая Степь – широкая серая пустыня, на которой то тут, то там виднелся лишь дрок или торчал куст растения паломников. С юго-востока вокруг холмов тянулась двойная колея и исчезала между скал на северо-западе. Другая колея терялась между холмами, а еще одна шла на северо-восток.
Трез показал пальцем:
– Посмотри своим инструментом вон туда, – сказал он Рейту. – Что ты там видишь?
– Дома... Их немного, даже не деревня. А в скалах я вижу орудийные позиции.
– Это, видимо, караванная станция Казаберд, – сказал Трез. – Там караваны обмениваются грузами. Пушки стоят для защиты от зеленых кешей.
– Наверное, там есть и гостиница! – радостно воскликнул дирдир-человек. – Пойдем! Я мечтаю принять ванну. Я еще никогда в жизни не был таким грязным, как теперь.
– Как же мы сможем за это заплатить? – спросил Рейт. – У нас нет ни денег, ни товаров для обмена.
– Не бойтесь, у меня с собой достаточно секвинов, – заявил дирдир-человек – Их хватит на всех нас. Мы, представители второй расы, не неблагодарные и не жадные. А вы меня очень выручили. И этот юноша сможет получить там цивилизованную пищу. Возможно, впервые в своей жизни.
Трез приготовился дать гордый, сокрушительный ответ, но увидев, что Рейт обрадовано улыбается, принудил и себя улыбнуться.
– Для нас будет лучше поскорее убраться отсюда, – предложил он. – Это место опасно, просто находка для зеленых кешей. Вы видите следы? Отсюда они наблюдают за караванами. – Он показал на юг. – Посмотрите, там как раз идет караван.
– В таком случае, поспешим в гостиницу, чтобы занять номера, пока не подошел караван. Я не желаю еще одну ночь спать под кустом дрока, – сказал дирдир-человек.
Прозрачный воздух Чая и удаленность горизонта весьма затрудняли правильное определение расстояния. Когда они спустились с холма, караван уже находился на дороге. Он состоял из шестидесяти или семидесяти огромных повозок, которые были так тяжело нагружены, что с трудом могли изменять направление движения. Повозки имели по шесть очень высоких колес. Некоторые приводились в движение машинами, в другие были впряжены большие серые животные с маленькими головами, казалось, состоящими лишь из пасти и глаз.
Путники пропустили караван вперед. Три илантских разведчика проехали на конях гордо, как короли; это были высокие широкоплечие люди с резкими чертами лица. Их кожа была ярко-желтого цвета, а волосы, цвета вороньего крыла, блестели, будто лакированные.
На голове они носили остроконечные шапки с человеческими черепами без челюстей, под которыми задорно развевались пряди волос. Каждый из них был вооружен длинным тонким мечом, похожим на рапиру эмблемного племени, за поясом у каждого торчали по два пистолета, в правом сапоге – два кинжала. Странников они окинули мрачными взглядами.
Одни повозки были загружены коробками, ящиками и тюками, на других стояли большие клетки, в которых теснились дети, женщины и молодые мужчины. Каждая шестая повозка была снабжена пушкой, за которой торчали серокожие люди в черных штанах и черных кожаных шлемах. У пушек были короткие стволы большого калибра, видимо, это были безоткатные орудия. Другие пушки имели длинные малокалиберные стволы, которые показались Рейту огнеметами.
– Это караван из Иобы – сказал Трез Рейту. – Если бы мы его захватили, я до сих пор мог бы носить Онмале. Но я об этом не жалею. Онмале меня очень угнетала.
Около десяти повозок были нагружены темным пятнистым деревом, другие повозки имели трехэтажные надстройки из старых, истерзанных дождями досок, с куполами, палубами и затененными верандами. Рейт смотрел на них, полный зависти. Оказывается, и по степям Чая можно комфортабельно путешествовать! Одна особенно большая повозка несла на себе целый дом с зарешеченными окнами и обитыми железом дверьми. Передняя палуба была обнесена проволочной сеткой. Внутри сидела молодая женщина необычайной красоты. Темные волосы падали на ее плечи, а глаза были такими ясными, как темно-коричневые топазы. Она казалась очень темпераментной, была стройной и имела кожу цвета свежего песка. На ней была маленькая красно-розовая шапочка, темно-красная туника, мятые, несколько грязные штаны из белого полотна. Когда повозка проезжала мимо странников, Рейт поймал ее, полный меланхолии, взгляд. С обратной стороны повозки у открытой двери стояла высокая женщина со строгими чертами лица и блестящими глазами. Ее жесткие серо-коричневые волосы были коротко подстрижены.
Три странника последовали за караваном в широкий песчаный двор. Караванщик – маленький шустрый пожилой человек – поставил повозки в три ряда: повозки с грузом – рядом со складом, затем следовали повозки с рабами и бараками, а к ним пристроили повозки с пушками, стволы которых были направлены на степь.