Выбрать главу

– Только без такой спешки, – охладил его пыл Рейт. – Должны быть и более дешевые и не так бросающиеся в глаза возможности добраться до Сеттры.

– Если кто-то по-господски одевается, то он должен и поступать, как господин.

– Мы очень скромные господа, – ответил Рейт и обратился к торговцу одеждой. – Как ты обычно ездишь с Сеттру?

– Я человек без высокого положения, – ответил тот, – и, как правило, езжу в общественном транспорте.

– Хорошо. Если ты, Дордолио, хочешь лететь на частном самолете, наши пути здесь расходятся.

– Согласен. Но мне нужно пятьсот секвинов.

Рейт покачал головой.

– Нет. Я не думаю, что могу дать так много.

– Тогда мне тоже придется ехать общественным транспортом, – вздохнул Дордолио и с этого момента стал даже как-то сердечнее.

– Вы увидите, что йао огромное внимание уделяют гармонии, гармонии в событиях и поведении Вы сейчас одеты, как люди с высоким положением, и поэтому вы должны себя соответственно вести. Тогда все будет идти само собой.

Вскоре они уже сидели в хорошо оборудованном самоходном вагоне первого класса и созерцали проплывавшие мимо ландшафты. Рейт ломал себе голову по поводу устройства этого вагона. Двигатели были маленькими, мощными и очень хорошо продуманными; но почему же сам вагон был таким громоздким? Он мог достигать скорости семьдесят миль в час на колесах с воздушными подушками, если дорога была гладкой; но если появлялась какая-нибудь небольшая неровность, она тут же жестоко отражалась на всей конструкции. На дорогах с наезженной колеей, где колеса проваливались в борозды, все сооружение угрожающе покачивалось. Создавалось впечатление, что йао были отличными теоретиками, но никуда не годными практиками.

Страна казалась более цивилизованной, чем все предыдущие, которые Рейт видел до этого на Чае. В воздухе висела слабая дымка, образующая темно-желтый шлейф, через который просвечивало солнце. Тени были темно-черными. Они ехали по лесам с сучковатыми черно-синими деревьями, мимо парков и усадеб, мимо полуразвалившихся каменных стен и деревень, в которых жилыми казались лишь половина домов. Они пересекли большое болото, затем повернули на восток и поехали сквозь заросли камыша и каменистые равнины. Людей видно не было, несмотря на то, что иногда встречались полуразрушенные замки.

– Страна привидений, – сказал Дордолио. – Это Ауданские болота. Ты уже слышал о них? Нет? Совершенно безрадостная местность, как ты и сам это видишь. Здесь бродят отверженные. Кроме того, здесь можно встретить фангов. А по ночам тут воют ночные собаки...

Из Ауданских болот они выехали на очень привлекательную местность. Повсюду виднелись ручьи и пруды, вокруг которых росли стройные коричневые, черные и темно-красные деревья. На островках дремали высокие дома с очень высокими фронтонами и резными решетками на балконах и фасадах. Дордолио показал на один из домов.

– Видишь ли ты эту усадьбу в лесу? Это Золотой и Карнеольный – дворец моего рода. За ним находится Хальмеор – пригород Сеттры, который, правда, еще не виден.

За большим лесом расстилались поля и, наконец, путешественники увидели башни Сеттры. Через несколько минут они остановились у вагонной станции, вышли из вагона и встали на террасе. Здесь Дордолио сказал им:

– Тут я должен вас покинуть. За той площадью вы найдете хорошую гостиницу «Овал», и туда я пошлю курьера с деньгами, которые вам задолжал.

Он откашлялся;

– Если по воле судьбы наши с тобой пути еще раз где-нибудь пересекутся, а также если тебе все-таки удастся удовлетворить честолюбие и встретиться с владыкой Голубых Йадов, то для нас обоих будет намного лучше никогда больше не встречаться друг с другом.

– Я не нахожу никакой причины, чтобы с тобой не согласиться, – вежливо ответил Рейт.

Дордолио недружелюбно на него посмотрел и отвесил формальный поклон.

– Тогда я желаю тебе всех благ.

И он решительно зашагал прочь.

– Вы вдвоем, – обратился Рейт к Анахо и Трезу, – позаботьтесь прямо сейчас о местах в гостинице для нас троих. А я, тем временем, схожу во Дворец Голубых Йадов. Если мне повезет, я успею сделать это еще до того, как туда успеет добраться Дордолио. Но уж очень он спешил.

Он сразу же нашел трехколесный мотоцикл-такси, который быстро доставил его ко дворцу. Они поехали на юг, мимо района с маленькими деревянными домами, затем мимо рынка под открытым небом, где бурлила жизнь. Переехав через старый мост и через ворота в высокой каменной стене, они въехали на огромную круглую площадь. По ее краям стояли ларьки, в большинстве своем пустые, а в середине пандус вел к возвышению с сидячими местами.

– Как называется эта площадь? – спросил Рейт у водителя.

– Это площадь Патетического Объединения, – объяснил тот. – Ты сам не из Сеттры? Рейт подтвердил его предположение, и водитель достал карту.

– Ближайшее интересное событие – это День суда. Человек убил двенадцать людей, четверо из них дети. Вся Сеттра соберется на этот праздник. Если ты еще будешь в городе, то получишь великолепную возможность доставить удовольствие твоей душе. А теперь мы уже почти приехали ко Дворцу Голубых Йадов.

– Едь как можно быстрее, я очень тороплюсь.

– Но я не могу подвергаться опасности попасть в аварию. Моя душа будет очень стыдиться.

– Понятно.

Трехколесный мотоцикл протарахтел по широкому бульвару, и водитель, насколько это ему удавалось, уворачивался от часто встречавшихся на пути выбоин и рытвин. Улица пролегала в тени огромных деревьев с коричневыми и пурпурно-зелеными листьями, и по обеим сторонам ее среди громады мрачноватых садов возвышались изящные дворцы непривычной архитектуры.

– Там дальше, на холме, уже виден Дворец Голубых Йадов, – объяснил водитель. – Какой вход, господин, ты предпочитаешь?

– Главный, конечно! Какой же еще?

– Как знаешь. Как правило, люди, пользующиеся главным входом, не приезжают на трехколесных мотоциклах.

Мотоцикл остановился под широким балдахином, и Рейт оплатил проезд. Когда он вышел, у его ног уже лежал шелковый платок, и двое слуг склонились в низком поклоне. Рейт быстро прошел через открытую арочную галерею в зал с зеркальными стенами. На серебряных цепях качались, позванивая, тысячи хрустальных призм, преломляющих свет. Перед ним склонился лакей в темно-зеленой ливрее. Он был уже рангом повыше, что-то вроде дворецкого или гофмейстера.

– Владыки нет дома, – сказал он. – Может, ты хочешь отдохнуть? Когда мой господин Кизанте вернется, он захочет тебя видеть.

– Я хотел бы встретиться с ним сразу. Меня зовут Адам Рейт.

– Из какого господин государства?

– Скажи господину Кизанте, что у меня очень важное послание.

Гофмейстер холодно посмотрел на него, и Рейт понял, что он нарушил правила этикета. Ничего не поделаешь, подумал он, владыка Голубых Йадов все равно вынужден будет кое-что проглотить.

– Не будешь ли ты любезен пройти со мной?

Гофмейстер провел Рейта во двор, в котором журчал изумрудно сверкавший водопад.

Прошло две минуты. Молодой человек в зеленых штанах до колен и изысканной куртке появился перед ним. Его лицо было очень бледным. Из-под четырехугольной шапочки из мягкого бархата выбивались иссиня-черные волосы. Он был очень красив и элегантен и выглядел предельно старательным и обязательным. Он критически осмотрел Рейта.

– Господин, ты утверждаешь, что имеешь для владыки Голубых Йадов послание? – спросил он. – Я его помощник. Ты можешь передать послание мне.

– Моя информация касается судьбы его дочери. Я хотел бы поговорить с господином лично Меня зовут Адам Рейт.

– Тогда, пожалуйста, следуй за мной.

Он привел Рейта в отделанное коричневатой слоновой костью помещение, освещаемое десятком светящихся призм. На другом конце комнаты стоял человек в элегантном костюме из черного и пурпурного шелка. Он был круглолицым, темноволосым и очень стройным. Широко сидящие глаза были тоже темными, и Рейт сразу понял, что этот человек в любой ситуации выказывал недоверие.

– Господин Кизанте, – обратился к нему помощник, – С этим привожу Вам неизвестного доныне Адама Рейта, который случайно оказался поблизости и узнал, что вы находитесь здесь.

Лорд молчал, и Рейту пришлось дать церемониальный ответ.