Капитан моргнул два раза.
— Благодарю. С вами поговорят подробнее, когда вы будете выписаны из отдела реанимации. — и фигура начала исчезать из поля зрения Валтона.
— Что с командой? — прохрипел капитан, борясь с онемением от обезболивающих лекарств.
Андроид остановился.
— Вы, капитан, были ранены в руку, потеряли очень много крови. Вам повезло, что вы упали на левую руку и таким образом задержали кровотечение. Однако, после такого ранения и начавшегося некроза тканей, шансов на спасение вашей руки просто не оставалось. Рука ампутирована. Скоро вам будет вживлен протез. В первое время будет небольшой дискомфорт, но это лишь дело привычки. Функционал конечности восстановится. Пробыть в искусственном сне вам придется ещё трое суток, затем вы вернетесь в ряды пилотов до ожидания следующих распоряжений… Весь остальной экипаж экспедиции «Север-1» мертв. Погибли насильственной смертью за пять часов до вашего возвращения.
Через мгновенье расплывчатая фигура совсем исчезла из поля зрения капитана.
Юноша остался молча смотреть стеклянными глазами в потолок. Он остановил дыхание. Просто перестал дышать. Скоро в его легких кончится воздух и он просто умрет. Ему здесь больше нечего делать. Но его легкие так просто не дались. Едва его органы остались совсем без живительного воздуха, как его мозг завопил на весь организм о нехватке кислорода, грудная клетка его самовольно поднялась, впуская в себя мощный поток воздуха, не обращая никакого внимания на его приказ лежать и не рыпаться. Тело не хотело умирать.
Спустя ещё три неудачные попытки задушить самого себя, Валтон подтащил к лицу плохо поддающуюся после наркоза правую руку и со всей силой впился зубами в запястье, зажмурив от ярости глаза. Горячие слезы скользнули из его глаз на белоснежную подушку.
***
— Собственно, это моя история несчастной любви, где я в одночасье потерял и любовь, и друзей, и свою руку. И этот след над твоей кроватью от того самого ножа. — закончил свой рассказ капитан. — Чуть позже я узнал, что и три остальные три экспедиции закончились плачевно. «Север-2» потерял управление и потерпел крушение, ни единого выжившего не осталось. «Север-3» делал посадку возле одного из городов, там они подхватили инфекцию, и вся команда погибла за два дня. «Север-4» был расстрелян железяками, уцелеть не удалось никому… Из четырех экипажей, из двадцати человек вернулся я один, и то не вполне целый. Так встретила планета Вторую Эру человечества.
Едва мне поставили протез, как Цитадель начали бомбить ядерными бомбами. Ерунда для Цитадели, но у всего есть предел, и её бронеспособности это тоже касается. Оставшиеся летчики переквалифицировались в диверсант. Камбузы вертолетов переделали под каюты стрелков. И я вместе с остальными бойцами беспощадно бомбил оставшиеся в городах заводы, где ещё могло производиться оружие. Ядерных бомбардировок больше не было, железяки ушли под землю. Однако, мощностей производить робот-убийц им хватает и поныне. И из-под земли нам их так просто не вытравить.
Ялио вдруг вспомнила это. Вспомнила то, чего тогда, очень-очень давно не поняла. Так значит это были ядерные удары.
Стадиум, ей пять лет, рядом четыре таких же девочек как и она сама, их детская жилищная ячейка. Они спали. И внезапно — грохот. Маленькая Ялио открыла глаза. Тишина. Посчитав, что ей показалось, она вновь закрыла веки. И вновь глухой «бум», но уже более четкий. Она поднялась на кровати. Её соседки продолжали спать. Ялио откинула с себя одеяло, и, одетая лишь в коротенькое белое ночное платье без рукавов, поставила свои нежные босые ноги на пол. Отодвинув с лица свои буйные темные кудри, она тихо встала и медленно пошлепала босыми ногами по полу. В ушах все ещё стоял гул от последнего глухого «бум», когда она дотронулась своими пальчиками до стены, как вдруг раздался третий «БУМ». Ничего не произошло, но Ялио словно отбросило назад, и она неловко плюхнулась на свою попу, попятившись назад. Тогда этим всё и закончилось. Что это было, так никто им тогда и не сказал. Впрочем, никто и не спрашивал. А оказалось, что в ту ночь лишь несколько метров толщины стен Цитадели отделяли её и остальных жителей от испепеляющей в пыль энергии ядерного взрыва. Их убежище надежно защитило их и на этот раз, как и много раз до этого, уберегая их от всех опасностей бесконечного космоса, когда они, ещё будучи половыми клетками своих отцов и матерей, двигались сквозь пространство вселенной, ища себе новое радушное пристанище. Защитило и тогда, когда это пристанище оказалось совсем не радушным.
Эти воспоминания вдруг воскресли перед её глазами настолько ясно, словно произошли буквально несколько дней назад, а не в глубоком детстве. Настолько давно, что они стали скорее словно забывшимся сном, нежели воспоминаниями.