— Ооо, — протянула Ева, — по обманам самый крупный специалист у нас ты, папа.
Затем она вырвала руку и спокойно пошла к дверям.
— Расскажи обо всем этом Арваю и Эрдэнэ! — крикнул Таргал ей вслед, но девушка даже не оглянулась.
Тем временем день уже клонился к закату. Ева обогнула трёхэтажный дом с изогнутой крышей и, пройдя немного по узкой дорожке среди серо-зелёных деревьев, оказалась на большой открытой площади. Именно здесь их всех и сняли с верблюдов, прервав глубокий тяжелый сон. Сейчас по периметру и в центре площадки зажигали костры. Яркие языки пламени расцветили темно-серое ночное небо, и это напомнило Еве о доме, о родных, о тех, кто не бросил её и заботился о ней все эти годы, о тех, кто был всегда рядом, и о тех, кого она сама бросила, погнавшись за призрачной мечтой. Вот сейчас, именно сейчас и здесь, Ева осознала, что живет той жизнью, о которой всегда мечтала. Она путешествует, уже побывала в множестве разных мест и увидела множество разных людей, на её долю выпали испытания и приключения, о которых теперь можно рассказывать часами, она, наконец, встретила того, кого смогла полюбить — того необычного человека, который был достоин этой любви. В итоге, она добилась, уже добилась того, чего хотела, но почему же ей сейчас так плохо и больше всего на свете хочется вернуться домой, в семью к дяде и тёте, туда, где всё было просто, понятно и честно?
— Всё хорошо? — чарующий голос Александра раздался рядом с ней, и Ева вздрогнула.
— Да, — сказала она, — просто сегодня я столько всего узнала, чего, возможно, предпочла бы и не знать.
— Докопаться до истины и отказаться её принять — это самообман, разве не так?
— Возможно, но бывает истина, принять которую слишком тяжело. К тому же, никто не даст тебе гарантий, что это правда. Никто не подскажет, где чёрное, а где белое.
— Это правда. Но ведь это и есть свобода. Только детям объясняют, что хорошо, а что плохо. А ты уже выросла и вольна сама принимать решения.
— Ты прав, но… Тебе нравится такая свобода?
— Да, мне да, ведь я знаю, за что бороться. А ты, я вижу, сейчас в смятении.
— Это так… — голос Евы задрожал, и через секунду по лицу потекли слёзы, постоянное напряжение последних дней, наконец, нашло выход.
— Ну что ты, не плачь, ты всё делаешь правильно, не мучай себя, — сказал Александр, привлекая девушку к себе и крепко сжимая в объятиях. Оказавшись в них, Ева сразу почувствовала себя защищенной. Это было настолько приятно, что ей захотелось поцеловать Александра. «Будь что будет, по крайней мере, у меня навсегда останется этот поцелуй», — подумала Ева и заглянула парню в глаза, не в силах больше медлить. Он похоже понял её намерение, но не отстранился, а как будто бы даже сильнее обнял Еву. Девушка потянулась губами к заветной цели, до поцелуя оставалась секунда, а Ева чувствовала как в её голове что-то уже взрывается, всё кружится, и тело больше её не слушается.
— Я вам не помешала?!? — прозвенел в нескольких метрах от них голос Элизабет.
Александр медленно, как будто именно это он изначально и намеревался сделать, поцеловал Еву в макушку и сказал: «Не переживай так, всё будет хорошо, ты умница». Затем он всё также неспешно выпустил девушку из своих объятий и сделал шаг в сторону. Только после этого он посмотрел на Элизабет, на лице которой гнев успел смениться недоумением.
— Еве очень тяжело дался сегодняшний день, как и тебе, Лиззи. Она встретила давно потерянного отца, а ты — мать. Думаю, вам есть о чём поговорить, — голосом, полным сочувствия, сказал Александр. Затем он развернулся и ушёл, неожиданно оставив девушек одних.
— Ты любишь его? — спросила Элизабет, слегка наклонив голову.
Ева посмотрела на неё растерянно, не зная, что делать и что говорить.
— Похоже, что да, — немного помедлив, сказала Ева. — А ты?
— Подожди, ну как такое может быть? — удивилась Лиззи. — Ведь он же человек, а ты — зверочеловек, разве между вами может быть связь?
— Я сама не ожидала, но видимо может. Александр с первого взгляда понравился мне, меня всё время к нему тянуло. Хотя, ты, наверное, знаешь, зверолюди не могут образовывать так называемую межвидовую пару. Ирбисы могут быть только с ирбисами, все остальные — люди-волки, люди-сайгаки и прочие — нам в этом плане противны. Омерзительно даже просто подумать о том, что у меня могло бы быть что-то, скажем, с одним из волков. Это абсолютно противоестественно. Но… Но с Александром всё иначе, я не чувствую никакого отвращения, совсем наоборот. Думаю, что это как раз потому, что он не зверочеловек другого вида, а просто человек.