Он вошел в дом и снова приступил к работе.
26
Его полубезумное состояние продолжалось почти всю ночь, утром ему не стало лучше. Он ничего не мог есть. Ничего не пил. Он бродил из комнаты в комнату, размахивая руками, на все смотрел отсутствующим взглядом, часто моргал, разбрасывая все, что попадалось ему под руки в кабинете. Он наступил на остатки, которые выпали из печи для обжига, и даже не заметил этого.
В полдень в ворота постучал шеф группы отдела алкогольных напитков. Постепенно Зак пришел в себя и смог говорить.
Молодой шеф группы сразу же определил, что Зак находится в ужасном состоянии. Он попытался сосредоточиться на эмблеме Косфеда, которая была нашита на пурпурный тренировочный костюм шефа. Затем перевел взгляд на декоративный искусственный глаз. Он прислонился к воротам, пока шеф группы входил.
– Мы вытаскивали все почти целый час. Повторяю, это мы, Рендольф! С тобой все в порядке?
Зак хватал воздух. «Вытаскивали. Да».
Косой взгляд. Шеф группы отпрянул от Зака из-за запаха. «Некоторые местные до сих пор еще не уяснили сути вопроса и действуют, сломя голову. Их нужно успокоить. Ты правильно все делаешь».
– А-а? – Зак взъерошил волосы. Он странно улыбнулся. – Да?
Внезапно шеф группы забеспокоился. «Ты будешь работать вместе с группой расследования, когда она приедет? Это произойдет приблизительно через 90 дней. Мы еще не все сделали».
– Конечно, я согласен. Так как я являюсь членом Косфеда, то всегда участвую в таких мероприятиях. – Почувствовав головокружение, он приложил ладонь к сердцу. – Сотрудничество с Косфедом гарантировано.
– Ты преданный служащий, Рендольф. Космическая Конфедерация зависит от таких преданных людей, как ты, чтобы осуществлять необходимый контроль. Без… – Он еще раз вдохнул неприятный запах и отошел на шаг. У него был вид, словно он сожалеет о том, что сказал. – Сенсор будет находиться над городком до проведения расследования. Мы постараемся урегулировать любые выступления. Пока, Рендольф, – сказал шеф, повернулся к воротам и красивой походкой вышел, его пурпурные сапоги подняли пыль.
Зак помахал рукой в знак прощания, но шеф этого уже не видел. Затем он снова вернулся в сад и закрыл щеколду. Вечером того же дня две патрульные машины закружились над Шейном и подались на юг, удаляясь в темноту. Сверкали лишь их сигнальные огни.
Ночью, лежа одетым на койке и положив руку на лоб, он постарался выйти из транса. Полубезумное состояние постепенно прошло. Все, что он потерял, было реальностью.
К счастью, компания по травле его котами и отбросами продолжалась всего день. В доме было тихо, темнота была безопасной для фороспор. В такой обстановке ему было легче думать. В промежутках он слышал, как над крышей жужжит робот – сенсор алкогольных напитков, но этот звук оказывал на него удивительно стимулирующее воздействие.
В темноте Зак обдумывал тайну Люка Смитта. Он не мог отделаться от мысли о невероятном открытии. Вспоминая о других полицейских, убитых другими бандитами в других, таких же варварских городках, он приходил к выводу, что все происходило совершенно одинаково. Тихо. Медленно. Методично. Все остальные, подобные Люку полицейские, действовали, как и подобает роботу. И у всех у них были трудноопределяемые имена. Могло ли так случиться, и у него сразу все похолодело внутри, что роботы-полицейские были чем-то большим, чем роботами? Социальные силы? Социальные силы, произведенные с определенной целью.
Возможно, что те, кто сопротивлялся против поворота часов вспять на планете Миссури, как ни давно это происходило, в последние минуты сопротивления, пребывая в полном отчаянии перед поражением, интуитивно заглянули в будущее и создали будущих реакционеров-революционеров? Из прочитанного он помнил о том, что несколько ученых и педагогов продолжали бороться, хотя без особого успеха. Очевидно, они постарались вести борьбу нелегально, по меньшей мере, сузить ее масштабы.
Создание механических роботов-полицейских для поддержания порядка не вызывало никаких технологических трудностей. Подобные роботы широко использовались в шахтах и на рудниках Миссури еще до катастрофы. Предположим, что сопротивление столкнулось с поразительным апокалипсисом, концепции о свободе личности извратили для того, чтобы смотреть сквозь пальцы на безответственное поведение, с целью создать общество, имитирующее идеал, который никогда не существовал, кроме как в художественных фильмах. Предположим, сопротивление видело, что временами это общество столкнется не с проблемой дискуссии о добре и зле, которую будут проводить в ведущих городах Запада, а со сверкающим пламенем револьверного огня. Настанет власть тех, кто обладает силой, тех, у кого лучшие ружья. Очевидно, тайно пытаясь ослабить, насколько это возможно, данный апокалипсис, сопротивление создало открытый символ своей социальной философии: серию роботов, способных выполнять роль людей, соблюдающих порядок, и если не предотвратить, то хоть, по крайней мере, предупреждать беспорядки.
В истории Миссури было упущено слишком много, чтобы существовала возможность все выяснить до конца. На самом деле, он и не пытался найти доказательства. Но его интуиция не подводила его: совершенно логично было использовать синтетических полицейских, которых создали те, кто надеялся поддерживать порядок и следовать установленным законам в упрощенном обществе, опускающемся до появления дикарей.
Так как людей, создавших полицейских, уничтожили в период переворота, логичным было сделать вывод, что их создания стали мешать или приносить несчастья. Их создавали тайно. Из схем и материалов, которых не хватало. Это были худшие модели, что могло и стать причиной флегматичности Люка Смитта, его неспособности быстро действовать в чрезвычайных обстоятельствах. Еще одно объяснение: будучи изготовленными из некачественного сырья или в плохих условиях, роботы-полицейские быстро выходили из строя. Об этом Заку никогда не удастся узнать. Кроме того, он никогда уже не узнает и о многом другом. Где создавались эти роботы? Как их распределяли, внедряли в общество обезумевших городков, подобных Шеттерхенду, Куперу, Шейну?
Его основная задача, тем не менее, заключалась в логическом определении еще одной аномальной серии совпадающих между собой обстоятельств.
Естественно, сопротивление не хотело, чтобы их замыслы были раскрыты. Очевидно, у Люка Смитта умышленно отсутствовали схемы профессионализма и эмоций. Вместо этого ему вмонтировали схему, позволяющую обладать способностью самоуничтожения в случае серьезного повреждения. Например, в случае пулевого ранения. Он уже никогда не узнает об этом наверняка. Но это логично. Зак испытывал чувство восхищения к борцам сопротивления, кто бы они ни были. Он испытывал симпатию к этим разбросанным, обезличенным людям, приспособившим имеющиеся у них орудия производства для осуществления своих варварских замыслов с тем, чтобы по-своему противостоять идеалу, который на самом деле оказался насквозь прогнившим.
Это подбадривало его. Он лишился той последней моральной поддержки, на которой зиждилась его одержимость. Закон оружия, действующий на Миссури, был за пределами восприятия нормального человека. Он не обязан слепо подчиняться ему. Он имел возможность почувствовать пиррову победу после всех тех поражений, которые ему пришлось пережить. Да, он прочертил красную черту внутри себя. Но не следует допускать, чтобы эта черта становилась длиннее.
Так, довольно спокойно, он пришел к выводу о том, что необходимо покинуть Шейн.
Кроме признания полного поражения, ему больше ничего не оставалось. От этого никуда не уйдешь. Это не просто поражение, которое свойственно пережить каждому человеку, так как система ценностей, которые признает он, практически пришла в упадок. Если он исчезнет быстро, если, повернувшись спиной к этому городу, он произнесет с волнением: «Ты никогда уже не доберешься до меня», – это будет равносильно тому, если бы он извлек драгоценный камень из кучи булыжников. Он понимал, что выбраться отсюда на цивилизованную планету очень тяжело. Он потеряет те доходы и случайные заработки, которые получал даже несмотря на то, что занимал самую маленькую должность в Косфеде. Но если ему удастся исчезнуть без нанесения ущерба своим убеждениям, у него останется хоть что-то.