***
После осмотра космодрома гостей уже более ничто не удивляло, и они отправились вместе с Кунжутом на встречу с другими вождями Скарсиды. На мотоциклах ничего не стоило быстро достичь места, где собирался Штаб.
Место собрания вождей было выбрано довольно странно. Это были восемь деревьев, стоящих ровным кругом над чистой площадкой. Вокруг более ни одного дерева, куда ни глянь — только низкие заросли и трава. Деревья же выглядели так, словно их специально обкорнали с одной стороны — с той, которая смотрела внутрь круга. В отличие от высоченных жилых деревьев города, эти были невысоки и в один человеческий обхват. На стороне, обращённой в круг, имелась только одна большая ветка — нижняя. Она располагалась на высоте около трёх метров, была толстой и имела развилку. На конце её висели шишки, совсем как у земной ели. Это и было Собрание Штаба.
— Не проще ли было устроить собрание на земле? — спросил Моррис у Кунжута, оглядывая место встречи.
— Нет, не проще. — ответил вожак, быстро взбираясь по стволу.
Кажется, они прибыли первыми — остальные деревья пустовали.
— Я сяду наверху. — предупредил кот. — А вы можете сидеть внизу, только со стражей не пересекайтесь, а то они разбираться не будут — сразу в нос дадут.
Да, становилось всё интереснее и интереснее.
— Идут! — подал сверху голос Кунжут. Он сидел на развилке и наблюдал за равниной. Только его кошачьи глаза способны были рассмотреть в темноте приближающихся вожаков.
Трава на склоне вскоре зашевелилась, и на поляну выбрались четыре квази с прутковыми мётлами в лапах.
— А мы вас ждали. — приветливо заговорил осёл. — Пожалуйте на места, господа.
Эти четверо, однако, не обратили на его слова, да и вообще на гостей никакого внимания. Они встали меж деревьев на равных промежутках, взяв мётлы на плечо, и так застыли с торжественно-важным видом.
Моррис с Заннатом пожали плечами и снова уселись в траву. Вскоре раздался шорох, и на поляну выскочил полосатый кот с одним глазом и коротким хвостом. Он сразу зарычал:
— Сними повязку, Кунжут! Это мне выдрали глаз, а не тебе! Не притворяйся крутым!
— А пошёл ты, Пират, к лильмоблам! — ответил таким же рыком вождь, вскочив на своей ветке и выгнув спину дугой.
Оба кота стали громко завывать и угрожающе мяукать. Кунжут тряс ветку, на которой сидел, и готовился спрыгнуть. А Пират свирепо драл когтями землю.
Тут стражи зашевелились.
— А ну пошёл, пошёл! — зарычали они на полосатого и принялись подгонять его под зад мётлами.
Пират резво вскочил на дерево и, раздирая когтями кору, взобрался на ветку.
— Ну погоди, Кунжут. — мрачно пообещал он. — Я после совещания разберусь с тобой!
— Плевал я на тебя, бесхвостый! — отругивался тот и в подтверждение плюнул на Пирата.
Вожди обменялись плевками.
— Эй, эй! — забеспокоились внизу.
— А щас мы их. — мрачно пообещали стражи и принялись доставать вождей мётлами.
Пока на галёрке так развлекались, в собрании явились один за другим ещё два вождя и даже не успели поцапаться между собой, как тут же были разогнаны по своим местам.
— Пошли, пошли! — гнали их на деревья суровые стражи порядка.
Теперь становилось ясно, для чего так было оборудовано место собрания. По мере подхода на поляне становилось шумно: заслуженные боевые квази-коты поминали друг другу старые обиды, хвастались шрамами, обещали после совещания обязательно надрать задницы, оборвать остатки ушей, дать в зубы и лишить противника некоторых специфических мужских приспособлений чуть ниже зада.
— Тиха-а, молчать, голодранцы!! — рычали стражи, бегая по поляне и беспрерывно тыча мётлами в развилки веток.
Наконец, после традиционной вступительной части кворум угомонился и пошёл уже более обстоятельный разговор.
— Слушайте сюда, кретины! — призвал к вниманию Кунжут. — Есть дело!
— Слушать нечего! — освистал его выступление Пират.
— Заткнись, Пират! — заорали на него. — Говори, Кунжут! У Кунжута дело есть!
— Нет у него дела! Он у меня кошку увёл! — не сдавался Пират.
— Мы здесь собрались по поводу предстоящих военных действий! — надрывался Кунжут, пока остальные подпрыгивали и мявкали из-за ударов метлами.
В форуме царила сумасшедшая атмосфера. На гостей никто внимания не обращал. Толстый пожилой вождь по имени Ватрушка так неистово подпрыгивал на ветке, что сорвался наземь и далее уже совершенно безжалостно был загнан на дерево остервеневшими стражами порядка.
Четверо гостей отошли подальше и находились теперь вне круга, потому что внутри было небезопасно: плевки так и летали.
— Ну и публика нам досталась. — сквозь зубы заметил Моррис, прикуривая от зажигалки сигарету.
Среди боевых вождей внезапно воцарилось полное молчание. Они вдруг замерли на своих ветках и одновременно повели носами. Коты во все глаза уставились на Морриса.
— Что это? — спросил Пират, вытаращив единственный глаз.
— Реакция горения! Клянусь Мурзиком Занюханным, это реакция горения! — в непонятном восторге воскликнул чёрно-рыжий Бармалей.
— Ну я же говорил!! — воскликнул Кунжут.
— Клянусь всеми гудноглами в мире, это люди! — не поверил своим глазам тощий Канделябр.
— По крайней мере трое. — подтвердил Кунжут.
— А это кто у нас? — заинтересовался Ватрушка, свешиваясь ниже ветви и разглядывая мерцающими глазами стоящего в высокой траве осла. Тот так и застыл, оскалив в улыбке зубы и неуверенно переводя глаза с одной кошачьей морды на другую.
— Лопнуть мне! — просипел Пират. — Это Цицерон! Собственной персоной!
— Он, бродяга!! — закричали коты и, отмахиваясь от стражей с их мётлами, попрыгали на землю.
— Цицерон! — радостно горланили они, тыкая осла своими волосатыми пальцами, словно не верили, что он настоящий.
— Ну, блин, говорил я вам, кретины, что есть дело! — возникал Кунжут.
— Пророчество, тухлый ленивец! — ошалело проронил Пират, обводя всех взглядом своего единственного глаза. — Пророчество исполнилось!
Даже стражи заинтересовались и подошли поближе. Официальный протокол форума всё равно был нарушен, и дело того стоило. Распри и драки были забыты, и вожди принялись, перебивая друг друга от нетерпения, рассказывать о пророчестве, произнесённом в незапамятные времена старым квази по имени Васятка Грамотный.
Глава 4
Сказание Васятки Грамотного о создании мира
Песнь первая
Звёзды небесные, взгляните своими дивными очами на Скарсиду, что нынче сотворена возле вашего брата могучей мыслью Первокота Максюты Начинателя. Жил во те времена Максюта Бесподобный на одной из планет, что вращались среди пустоты бесконечной возле маленькой жёлтой звезды по имени Котя. Диким Максютка Великий был в те времена и ходил на охоту со своими собратьями из вольного племени диких охотников.
Часто Максюта Мечтатель сидел во те дни на огромных камнях, что оставались на землях котячьих от схода ледниковых массивов, что некогда материки накрывали толстою плотною шубой — было то в пору, что назывался Ледниковый Период.
Вот и нынче сидел Максюта Прекрасноголосый на любимом своём валуне и размяукивал новую песню, сам себе играя на арфе, сделанной из бивней дикой свиньи, называемой Хряком. Так он разучивал новую песню, что придумал для свадьбы вождя иноплеменного Мотьки и юной принцессы, которой был братом единоутробным.
Да, молод был очень Максюта и оттого не имел он в племени своём такого почёта, какой бы имел, когда бы был мощным бойцом и силу свою непреклонно доказывал сильною трёпкою братьев меньших своих от утра и до ночи. Вот она, гнусность судьбы, что лишила его в одночасье папы родимого, что на охоте погиб, добывая для племени мясо, и оставил своих подопечных на милость соседних племён! Вот и сидел наш Максюта Сиротка с арфою, глядя на скорые речки потоки, и сочинял для короля из соседней деревни заздравную песню — таковую планиду прочила ему в будущее злодейка-судьба!