Тишина фильтр-шлюза оглушила, после завывания ветра она казалась ненормальной. Сез открыл прозрачный купол шлема и шумно втянул воздух.
— Уровень кислорода недостаточен, — укорила его Хоуп. — Прошу оставаться в гермошлемах.
— Мне хватит, — пробурчал Сез, но мельком глянул на индикаторы. — А если что, то у нас всегда есть последняя надежда*.
*(Hope (англ.) — Хоуп, надежда; last hope — последняя надежда)
— Налюбовались? — Текс сосредоточенно пялился в изображение на мониторах. Планета была безжизненна, но руководитель строго соблюдал протокол, ежеутренне осматривая окрестности через камеры наблюдения. И этот факт тоже нередко становился предметом шуток Сеза.
— Текс не оставляет надежд на контакт с местным населением, — подначивал он. — Интересно, как могли бы выглядеть обитатели этого приятного во всех отношениях местечка?
Веры в диспетчерской не было, наверное она, как обычно, устав от ворчаний и нравоучений Текса, сбежала в лабораторию.
Сонара плюхнулась в кресло рядом с пультом управления Кротами, передвижными бурильными установками.
— Сез, — руководитель сурово посмотрел на инженера-механика, — что ты тут делаешь? Крот-2 уже в строю?
— Не серчай, шеф. Я зашёл показаться, цел, невредим. Ты же за нас переживаешь. Теперь я весь перемещаюсь к Кроту-2, мыслями я уже в его гидравлической системе. И кстати, мы не видели там твоих "призраков".
Текс нахмурился, а Сонара фыркнула. Послав ей воздушный поцелуй, шутник скрылся за дверью.
Как бы я не относился к Сезу, но спецом он был отличным. Да сюда бы другой и не попал. И наша маленькая компания из пяти человек представляла собой торжество эклектики и почти взаимозаменяемости.
Трое мужчин и две женщины, запертые в крошечном подземном шаре исследовательско-добывающей станции на огромной безумной планете в 63 световых годах от Земли. Единственные живые организмы. Почти не рассчитывающие на возвращение домой. Поэтому надежда казалась не последней, а скорее призрачной.
Текс — руководитель, инженер, оператор грузовых капсул, пилот, прекрасный аналитик, наш голос в бескрайней вселенной и просто бог, дослужившийся почему-то всего лишь до полковника. Очевидно это и повлияло на выбор Корпорации. Они закрыли глаза на его совершенно невыносимый характер, хотя по всем психотестам наша пятерка была абсолютно совместима.
Я перевел взгляд на Сонару, сосредоточенно проверяющую все системы Крота-1 и коротко отдающую распоряжения Хоуп. Самая молодая из нас, талантливый программист и нейроэлектронщик. Неужели она не могла заниматься исследованием применения опалита дома? Почему она здесь? Ради управления примитивными бурильщиками?
— Род, ты отсмотрел вчерашние образцы? Не видел результатов спектрографии, — Текс кивнул на мониторы.
— Сейчас пришлю. Но предварительно скажу, что скорее всего мы отклонились от основной жилы, потому что содержание опалита в образцах снизилось на тридцать процентов по сравнению с прошлонедельными.
Я с трудом оторвался от наблюдений за девушкой, то и дело заправляющей за ухо тёмную прядь, и чтобы сфокусировался на длинном унылом лице Текса.
Опалит. То, ради чего мы все здесь. То, из-за чего наши семьи получают неплохие возможности для жизни дома как компенсацию всех возможных рисков. Опалит, малоизученный минерал, формирующийся в суровых условиях Стекляшки. Однако и то, что про него уже узнали, открывает невероятные технологические возможности. Собственно, то почему здесь оказался я благодаря своим работам в сфере изучения химико-физических свойств минералов.
Моя лаборатория была гораздо просторнее диспетчерской, и, если я включал проекцию окна, вообще не отличалась от подобной где-нибудь на Земле. Я усмехнулся странной иронии. Дома моя лаборатория точно также размещалась под землёй, на нижних уровнях огромного исследовательского центра Корпорации. И там не предлагался на выбор вид из несуществующих окон. Но здесь они не поскупились, и, включая, скажем, сосновый лес, я почти слышал ветер и птиц.
— Хоуп, выгрузи данные по образцам. Что с вечерней партией?
На мониторах вспыхнули бесконечные ленты таблиц.
— Отправить данные Тексу? — спросил искин приятным женским голосом, я поморщился. Давно можно было привыкнуть, что Хоуп записывает наши разговоры.
— Я провела сравнительный анализ. Образцы находятся в антирадиационной камере. Обработка закончится в час и шестнадцать минут по стандартному времени.