Стас тоже врезал по тигриной морде.
— Не обращай внимания, друг. Это обычная человеческая слабость, но быстро проходящая, — горько улыбнулся Зубов и добавил: — Обещаю, что тоже не сдамся.
Глава 9
Западная линия фронта застыла у Красноярска. За последние пять лет она не сдвинулась ни на метр. Лобовые атаки случались крайне редко. В основном происходили перестрелки и ленивые бои, чтобы кабанов держать в тонусе. Тактика стояния приносила очевидную пользу. Каждые сутки бойцы погибали, обеспечивая сывороткой тысячи человек в мирных городах. Такая компания могла продолжаться вечность, поскольку на западе Сибирь воевала с Красноярском, Бурятией и Читой.
Были у Сибири и настоящие враги, — и это не Москва. С Москвой сибиряки сражались экспедиционным корпусом, помогая Свердловским и Магнитке. Вялотекущее сражение с Москвой не прекратится никогда, а вот с Китаем шла настоящая Отечественная война. Армия Сибири успешно держала южный и восточный фронта; но с каждым годом становилось всё сложнее противостоять агрессору.
Три медвежьих полка и двадцать семь тигров-снайперов поддерживали ратный дух кабаньих дивизий. Порой косолапые сами вступали в бой с китайскими секачами. Однажды у озера Далайнор случилась битва медведей с низкорослыми вепрями и целой ротой китайских панд. Это было настоящее рубилово.
Сибирские топтыгины, как всегда навеселе шли в атаку — в полный рост. Медведи отменные бойцы, но солдаты из них, как из кота полисмен, а из свиньи бухгалтер. Медвежья дисциплина и субординация на нуле — зато всегда много выпивки. Потому заградотрядами командовали только люди. Но в тот день мишки не подчинились человеку. Они не слушали приказы капитана Кантемирова и шли в бой напролом. Зачем понадобилось геройствовать, до сих пор неизвестно.
Сначала погиб один пьяный буян, за ним второй, третий. Когда намолотило до четверти личного состава, медведи взбесились и, не замечая минных полей, ворвались в китайский окоп, где их поджидали не только кабаны, но и отборные части пекинских панд. Возможно, в учебниках истории ещё опишут тот бой.
Гигантскими когтями медведи рвали свиней. Панд в плен не брали. Чёрно-белые гибриды могли запросто расправиться с кабанами, но противостоять сибирской моще бурого антропоморфного медведя, они не в силах. На беду в роте панд оказались особи женского пола: медицинское отделение. Восемь девчонок, небольшого росточка, в голубых касках с красной гвоздикой вместо звезды. Возбуждённые резнёй медведи изнасиловали всех восьмерых санитарок, а затем вытащили из них кишки.
Захватив вражеский окоп, косолапые требовали поддержки. Армейский капитан Кантемиров приказал отступать, но его снова не слушали. А когда командир пригрозил косолапым трибуналом, тогда они напали на человека. Кантемиров сдержал первые удары, после чего впал в ярость. В порыве бешенства он убил пять медведей и семерым нанёс смертельные увечья, от которых они скончались в течение суток.
Итог бездумной атаки печален. Линия фронта прорвана, но паритет быстро восстановлен; со стороны Китая погибло до двух сотен вепрей и три взвода панд. Рота сибирских медведей расформирована. Капитан Кантемиров отправлен на пенсию, и сегодня скучает в Тындинском военном училище, преподавая боевые искусства гибридам новичкам.
Тёплый сентябрьский вечер. На передовой западного фронта тишина. Солдаты только поужинали, готовясь встретить ночь. В блиндаже пили чай три офицера: командир батальона Чуки — здоровенный боров весом за триста кило, ротный капитан Сыч и молодой взводный, вчерашний подросток — лейтенант Сашка.
— Красноярские нам неровня, — рассуждал майор Чуки. — Я воевал в Забайкалье, сражался с казанским ханом на Волге, гонял панд за Амуром и могу ответственно заявить: лучше сибиряков никого нету!
— А как же московские? — тихонько хрюкнул лейтенант Сашка. — Московские, вон какие сильные: они под себя всю планету подмять хотят.
— Да согласен, согласен, — махнул рылом майор. — Армия у них огромна, это факт. И воюют они смело, потому что идейные. Есть у них высокая цель, и идут к ней московиты уверенно.
— А что значит, идейные? — не унимался лейтенант.
Проявляя политическую подкованность, капитан вставил свои три сибирские копейки:
— У московских мировоззрение имперской. Они глобально мыслят. Широко… за горизонт, понимаешь? Считают себя светочами на Земле. Хотят захватить всю планету, чтобы построить рай для свиней. Для нас, то есть. Но по факту работают против себя, потому что большой кусок в горле застрянет, — важно сказал капитан Сыч и, взяв со стола краюху чёрного хлеба, которая весила грамм пятьсот, запихнул себе в пасть.