Если бы Александр не держал под одеянием штуку, способную уложить всю эту гвардию за несколько секунд, это представление и могло бы сработать должным образом.
Прямо за гвардией их ждала местная царица. Это была такая же невысокая, коренастая женщина. Она грациозно (насколько это было возможно) лежала на широком ложе, распустив длинную шелковистую гриву, будто сделанную из золота. Старик указал космонавтам оставаться на месте, а сам пошагал к царице, минуя ряды гвардии. Гвардейцы же почтенно преклонялись перед ним, когда он проходил рядом. Видимо, старик не зря гордился своей лысиной.
Оказавшись рядом с царицей, он поклонился настолько низко, насколько мог, и прошептал её на ухо несколько слов.
Царица вдруг встала, с поистине аристократической осанкой спустилась по лестнице к своей гвардии, отчего все они разом склонились, и жестом приказала космонавтам подойти к ней.
Николай и Александр, верно подверженные ауре происходящей вокруг церемониальности, чеканной походкой направились к царице.
– Брр-гум! – воскликнула царица, обращаясь к ним. – Паару дрхум!
Космонавты вопросительно уставились на старика в поисках какой-нибудь поддержки, и тот не подвёл. Он поклонился, давая понять, что им следует делать, и космонавты коротко, но уважительно поприветствовали царицу.
– Ту! – царица указала на Александра. – Ту хадум бой! Дакрум ти!
Гвардейцы вдруг зашевелились. Стройные ряды сформировали полукруг, замыкая царский подиум.
– Не нравится мне это… – прокомментировал Александр, после чего послышался щелчок предохранителя.
На этот раз Николай не стал спешно останавливать своего товарища.
– Ту хадум бой! Дакрум ти! – повторила царица.
Старик выдвинулся вперёд, подошёл к Александру, уважительно поклонился и жестами пригласил на образовавшуюся арену.
Тут ряды гвардейцев раздвинулись, вперёд выдвинулся один из воинов, и ряды снова сомкнулись, ощетинившись стеной копий. Старик взял у ближайшего гвардейца оружие и протянул Александру.
– Ну, теперь я понял! – пробурчал тот. – они подраться хотят.
– Вашу ж Машу… – выругался Николай.
– Спокойно! Сейчас всё сделаем. Неужто думаешь, что я не справлюсь с этим карликом?
Снова щёлкнул предохранитель. Александр снял с себя тогу, незаметно закутав в неё орудие, и передал её Николаю. Затем он взял у старика копьё и бодро выдвинулся на арену, не обращая внимания на любопытные взгляды окружающих, направленные на диковинную одежду.
Александр выглядел немного смехотворно рядом с Александром, но всем своим видом показывал, что страху нет места в его сердце.
– Бердунг! – скомандовала царица.
Гвардейцы ощетинились копьями, наклонив их вперёд. И схватка началась.
Абориген тут же ринулся вперёд, чтобы сократить дистанцию, но Александр ожидал этого. Он не стал отходить назад, а только увернул от выпада, оказался у левого плеча своего противника и обрушил копьё вниз. Острие ударило в скалистое покрытие и выбило искру, но противник тоже оказался не из простых – он уже разворачивался, в то же время делая взмах, направленный прямо в голову Александра. Тот пригнулся, отскочил, и оба воина встали друг напротив друга. Оба – со зловещими улыбками, полными радости битвы.
Александр вдруг разломил древко копья о своё колено и теперь держал по половине в каждой руке.
– Не умею копьём махать. – ответил он на безмолвный вопрос Николая. – Так попривычнее будет.
И воины снова сошлись. Оружие свистело в воздухе, напевая свою смертельную песню, клинки ударялись друг о друга, выбивая искры, а воины всё бились и бились, наслаждаясь происходящим.
Абориген оказался действительно хорош. Александр не привык иметь дело с такими вёрткими и быстрыми коротышками и до сих пор не мог достать его, но этот факт только раззадоривал землянина.
Абориген снова сделал выпад в ноги, Александр его парировал пустой половиной древка и тут же направил клинок другой рукой. Абориген увернулся, упёрся копьём в щель на земле и прыгнул, вдруг оказавшись прямо над Александром. Солнце било прямо в глаза и слепило Александра, и это помогло удрианцу нанести удар ногой, да такой силы, что тот пошатнулся и на мгновение потерял равновесие. Коротышка тут же этим воспользовался: приземлился на землю, взмахнул копьём и почти достал его – клинок оставил тонкий след на щеке Александра, еле успевшего увернуться.
Пролилась первая кровь. Красные капли окропили каменную кладку, за чем тут же последовал приветственный крик гвардии, поддерживающей своего товарища. Однако тот вдруг почему-то застопорился, отвлёкся на рану своего противника и поплатился за это. Александр взбодрился, получил новый выброс адреналина и набросился на противника с новой силой, обрушая на того удар за ударом, не останавливаясь. Коротышка не ожидал такого напора и начал отступать, как вдруг оказался на земле, сбитый молниеносной подножкой. И теперь солнце ослепило его, отразившись от клинка Александра, устремлённого прямо в голову.