Сергей Фрумкин
Планета в подарок
ГЛАВА 1
Огромное сооружение сложной формы, классифицируемое во Флоте Лиги как «сверхтяжелый стратегический крейсер», методично и равнодушно поглощало световые годы галактического пространства, все глубже погружая в небытие прошлого последние события жизни древнего «Улья». Все дальше уносился от Земли семидесятипятитысячный корпус воинов Братства – последних уцелевших богатырей племени героев. Лишенные дома и родины, вырванные из привычной среды, обескураженные новой реальностью, наконец, возглавляемые впавшим в кому юнцом, эти люди все еще сохраняли в душах искры звериной непокорности и граничащей с безрассудством храбрости. Они все еще были готовы умереть за признание собственного превосходства и собственной независимости…
– Прошу тебя: отправляйся немедленно!
– Мы ведь это уже обсуждали?
В небольшом круглом помещении корабельной каюты в массажных креслах друг против друга сидели две женщины. Голографическое панно полусферой огибало пространство вокруг них, создавая у собеседниц иллюзию нахождения совсем в другом месте. Казалось, дамы находились где-то в лоне зелено-бирюзового океана, вокруг плавали разноцветные рыбки, темнели гроты и колыхались водоросли, но не очень «глубоко», поскольку солнечный свет свободно пробивался сквозь толщу воображаемой воды к двум креслам. Лучи, переливаясь от «игры волн на поверхности», падали на золотые волосы, на загорелые лица с правильными нежными чертами, на светло-коричневую кожу тонких обнаженных рук и ног и на простую женскую одежду военного технического персонала, состоящую из шорт и блуз серого цвета. Голограмма служила и фоном, и источником света, но сторонний наблюдатель мог бы поклясться, что свет лучился не только от воображаемого светила, зависшего над водным пространством никому не известной планеты, – свет словно исходил изнутри женщин, делая их и без того прекрасные лица по-настоящему божественными.
Обе женщины были красавицами. Блондинки, большеглазые, очень хорошо сложенные, изящные и грациозные, благородные и сильные, насколько может быть сильной хрупкая, но волевая женщина. Но при внешнем сходстве они были такими разными, что вряд ли кому пришло бы в голову их сравнивать. Бездонно-синие глаза одной из собеседниц то неуверенно моргали, то возбужденно вспыхивали, то пылали возмущением, то вдруг гасли и ненадолго мутнели от задумчивых мыслей – обладательница этих прекрасных глаз должна была быть еще очень и очень юной. Глаза второй, напротив, поражали холодом трезвого расчета и стальной твердостью. Эти взрослые и умудренные опытом многих испытаний темно-серые глаза необъяснимо гармонировали со светлыми вьющимися волосами и телом, которому едва ли можно было дать более двадцати земных циклов. И если аура первой женщины излучала молодость, свет и расплескивала фонтаном капли своей энергии, то аура второй светилась спокойно и равномерно, скорее вбирая в себя, чем отдавая наружу. Огонь и холод, эмоции и расчет.
Старшую женщину звали Альрика. Когда-то – беглянка из большого света, пленница «Улья» и возлюбленная Отца Братства, теперь – мать и хранитель молодого предводителя самых беспощадных пиратов Галактики, оставшихся от большой армии. Она очнулась от многолетнего ледяного сна с твердым намерением вернуть у жизни все, что было отнято или потеряно. Обладательницу синих глаз звали Линти. Девятнадцатилетняя аристократка, дочь Первого Советника Лиги Объединенных Миров, курсанта легендарной Школы Леноса, волею провидения попавшая в сети абордажных бригад Братьев. Послужившая причиной внутренних конфликтов и правительственного переворота в «Улье», она не только выжила и сохранила рассудок и самоуважение, но и отказывалась сейчас подумать о собственной судьбе, воспользоваться ситуацией и наконец-то сбежать от опасных попутчиков. Последнее явно не устраивало Альрику, темные глаза которой пульсировали возмущением матери, убеждающей непослушную, юную, но уже вышедшую из-под контроля дочь.
– Мы с самого начала собирались так поступить! – напомнила Альрика.
– Нет, это вы с самого начала хотели, чтобы я это сделала! – возмущенно насупившись, звонким голоском отозвалась Линти. – Я ничего вам не обещала! Я «с самого начала» хотела увидеть Грига и услышать, что скажет он, а не его мать, которую сам Григ даже ни разу не видел!
– Мне нужно найти доводы, чтобы ты согласилась? – поняла Альрика.
Линти резким движением откинула со лба прядь золотых волос:
– Да, попробуйте.
– А что именно заставляет тебя сидеть здесь и ждать?
– Разве вы не знаете? Григ – вот что!
– А кто тебе сказал, что он вообще проснется?
Расчет оказался верным – юная аристократка изменилась в лице.
– Вы так сказали! – звонко выкрикнула она. Альрика кивнула:
– Да. И слова предназначались Братьям, а не тебе.
– Хотите сказать, что Григ НЕ проснется?!
Теперь Альрика в свою очередь сделала нервное движение, забросив ногу за ногу.
– Нет, не хочу, – на миг задумавшись, отозвалась она.
– Но и не знаете, как ускорить его пробуждение?
– Как и ты, и все остальные, – согласилась Альрика.
Большие глаза Линти стали совсем огромными от возмущения:
– Значит, вы всех обманули? Вы ничем не сможете ему помочь!
– Не все в этом мире подвластно нашим желаниям. Состояние Грига не ухудшается. Его тело и мозг живы. Значит, рано или поздно, вернется и его эго.
– Но когда?!
– Ты ведь уже поняла: этого я не знаю.
Линти кивнула, немного успокаиваясь и возвращаясь к своему прежнему решению.
– Может быть, завтра. Может быть, через день, – заключила она. – Григ ни разу не бросил меня, и я не брошу его!
– «Может быть»?! – Альрика как будто рассердилась. – И это говорит альтинка! Чему сейчас учат в Школе Леноса?! Неужели ты ничего не чувствуешь?
Юная аристократка посмотрела не так уверенно:
– Что же по вашему, Альрика, я должна чувствовать?
– На корабле становится все напряженнее! Изменений в лучшую сторону пока не видно, и кто знает, будут ли они вообще. В худшую – сколько угодно. Братья все больше нервничают. Даже самые рассудительные из них. Тебе необходимо бежать, и это нужно сделать прямо сейчас, не дожидаясь, пока проснется Григ.
– Почему я вообще должна отсюда бежать?
– Разве ты не хочешь этого? Разве ты не мечтаешь поскорее оказаться на безопасном и спокойном Бровурге под надежным крылом любимого папы? Разве не хочешь, чтобы всем твоим злоключениям наступил конец?
Линти вздохнула.
– Раньше хотела, – задумавшись над своим и в самом деле странным поведением, призналась альтинка. – Теперь – не уверена.
– Вот как.
– Пожалуй, теперь нет препятствий, – попробовала убедить и себя и подругу Линти. – Я могу отправиться домой когда угодно. Что я буду чувствовать, когда наконец сделаю это? Радость, что все закончилось? Наверное, нет. Думаю, что нет. Во мне все кричит, что оставить Грига таким – предательство. Он бы со мной так не поступил. Значит, я буду мучиться, буду возвращаться мыслями к «Ослепительному», представлять, как однажды посмотрю ему в глаза, и как буду ненавидеть себя за то, что не потерпела всего лишь день, может, всего час!
– А ты взгляни на ситуацию иначе, – понимающе кивнула Альрика. – Что, если ты сейчас, наоборот, теряешь драгоценное время? Что, если Григ пробудет в коме не день и не два, а годы? Ты ведь ничем не можешь помочь ему, оставаясь здесь и считая часы в бессмысленном ожидании. А вот отправляясь домой, ты делаешь для него доброе дело. Не надо думать, что бежишь от Братьев, – думай, что пытаешься их спасти!
Сбитая с толку Линти вскинула глаза на собеседницу.
– Да не хочу я их спасать… – Девушка нервно передернула плечами. – Почему их вообще нужно кому-то спасать? Их семьдесят пять тысяч. Они вооружены. У них тяжелый крейсер.
– В том-то и дело, что нет.
– Нет?!
– Нет у них никакого крейсера!
Линти усмехнулась, по-детски скривив губы, и указала глазами на пол. Альрика проследила за ее взглядом и кивнула.
– Мы все на крейсере, но крейсера у нас нет, – объяснила старшая собеседница. – Думала, ты и это знаешь.
– Так вы не управляете кораблем?! – ужаснулась Линти.
– Ни я, никто иной. Мозг крейсера оказался не таким простачком.