— Тиг, — умоляюще прошептала девушка, когда он впервые коснулся кончиками пальцев ее твердого соска, а затем другого, оставляя огненную дорожку на ее коже. Она трепыхалась под ним, чувствуя себя беспомощной и разгоряченной одновременно.
«Страстный», — подумала она беззаботно. Криса не должна наслаждаться его прикосновениями к своему телу так сильно. Это было неправильно… так неправильно. Криса пыталась выкрутиться, но он удерживал ее, не прилагая видимых усилий, прижимая к земле.
— Не борись, — прорычал он, сжимая большую грудь своей огромной рукой и дразня сосок, пока она не задохнулась от этого болезненного приятного ощущения. — Иначе тебе захочется больше.
— Ты же знаешь, что я не хочу…, — выдохнула она, чувствуя, как ее сердце бьется о ребра. — Пожалуйста, не…
— Я должен слушать то, что говоришь мне ты или твое тело, Криса? — прорычал он. — Потому что мне кажется, что это две разные вещи.
Нагнувшись, он всосал один тугой, розовый бутон в рот, покусывая, облизывая и сжимая его до тех пор, пока она не захныкала под ним, выгибая спину, чтобы прижаться к нему еще ближе, беззвучно моля о большем.
Внезапно, Тиг остановился. Он посмотрел на ее лицо, его глаза пылали.
— Тебе нравиться это, Криса? Нравиться то, что я делаю с тобой? Твоя киска становится мокрой?
Криса прикусила губу. Что она должна была сказать ему? Как она могла признаться, что когда он ласкал ее грудь, она начинала хотеть большего, и все ее тело, горя, как в огне, требовало его? Значило ли это, что ей нравится? С ужасом она покачала головой.
— Значит, ты ничего не чувствуешь? — он снова сжал ее твердые соски, заставляя ее задыхаться. — Совсем ничего?
Криса снова потрясла головой.
— Нет… ничего, — выдохнула она.
— Давай проверим, — к ее ужасу, Тиг изменил положение, и опустился на колени рядом с ее бедрами. — Раздвинь свои ноги, Криса, — приказал он низким голосом.
— Я не… хочу, — хрипло прошептала она.
— Я не причиню тебе вреда, — сказал Тиг, его грубый голос слегка смягчился. — Просто хочу поверить, говоришь ли ты мне правду. Вот тут, — и затем его теплые, мозолистые ладони залезли ей под юбку, раскрывая ее для него.
Криса закрыла глаза и позволила ему сделать это, зная, что с ним бесполезно спорить. Она могла только надеяться, что маленький треугольный клочок ткани, который скрывал ее киску, скроет и ее реакцию на его прикосновения.
— Не знаю, малышка, — голос Тига прозвучал задумчиво. — Кажется, ты не совсем была со мной честна.
Криса почувствовала, как один большой, мозолистый палец движется по краю крошечных стрингов, которые едва прикрывали ее лоно. Низкий стон сорвался с ее губ, когда она почувствовала, как губки ее киски начали набухать под его нежными ласками. Он раздвинул ее ноги еще шире, открыв ее лоно, но все еще не снимая трусики. Складки ее киски опухли и намокли, и теперь, когда они раскрылись, единственное, что скрывало ее пульсирующий клитор — жалкий клочок ткани.
— Пожалуйста, — прошептала она, но не была уверена, о чем просит.
— Такая горячая… такая мокрая, — прорычал Тиг, почти задумчиво. Его палец прошелся по нижнему краю перевернутого треугольника и прикоснулся к влажному местечку между ее бедер. Криса замерла, когда он собрал кончиком пальца ее соки с тонкой ткани, которая скрывала ее клитор, и начал поглаживать ее чувствительный комочек. Снова и снова он пробегал кончиками пальцев по ее киске и увлажнял ее клитор, до тех пор, пока ее трусики полностью не пропитались ее влагой, показывая ее нарастающее возбуждение.
— Разве это не отличные ощущения? — спросил он наконец, продолжая ласкать ее клитор через ткань трусиков.
— Дааа… — простонала Криса, она больше не могла врать, ни ему, ни себе. Она хотела этого, хотя это и было неправильно.
— И ты намокла? — настаивал Тиг, все еще поглаживая ее клитор.
— Да, — выдохнула Криса.
— Значит, ты мне соврала, — Тиг убрал руку, заставляя ее стонать от чувства потери. Он впился в нее взглядом, яростный гнев исказил черты его лица. — Вопрос вот в чем, малышка, себя ты тоже обманываешь?
Внезапно, он отпустил ее и встал, в ярости зарывшись обеими руками в свои волосы.
— Думаю, я показал тебе свою точку зрения, — прорычал он и повернулся к ней спиной.
Криса, задыхаясь, лежала на травяном матрасе, чувствуя себя одновременно пристыженной и разгоряченной, чувствуя облегчение и разочарование от того, что он остановился.
— Тиг…? — спросила она, садясь и прикрывая свое тело, насколько это было возможно.