— Нет, — произнес другой голос, и маленький красноголовый мужчина появился в поле ее зрения. Криса поняла, что лежит на каком-то столе в тусклой комнате. Она попыталась сесть, но нежные руки не дали ей этого сделать.
— Постарайся не двигаться, моя дорогая, — произнес красноголовый мужчина с озорным лицом. — Просто попробуй расслабиться и отдохнуть.
Он повернулся к темному мужчине.
— Как я и говорил, эти нейронаниты группируются вокруг центров памяти в ее мозгу, в отличие от чипа. Хорошие новости — никакого отслеживающего устройства. Плохие новости — их невозможно вытащить. Посмотри сюда, на экспресс СТ, — он привлек внимание большего мужчины к устройству, который держал в руках. Было похоже на какой-то вид медицинского инструмента с панелью управления и плоским экраном примерно в три дюйма на верхней части.
— Видишь эти крошечные сияющие пятнышки в височной доле? Вот они и формируют блок, который отделяет воспоминания от когнитивной части ее мозга. Если что-то проникнет туда, придется дорого заплатить. Я уверен ты помнишь, как больно думать о побеге, когда в твою шею внедрен чип боли. Ну, у этой молодой леди будет тоже самое чувство, если ей удастся вспомнить то, что программист, который вводил ей наниты не хотел, чтобы она вспомнила, — маленький мужчина покачал головой. — Я слышал о стирании памяти и нейронных блоках, но никогда не видел ничего сложнее. Ей повезло, что она вообще думать может.
— Но тогда… должно же быть что-то, что ты сможешь сделать. Это очень важно, Т’Ликс, — большой мужчина резко повернулся, бросая огромные черные тени на стену напротив, и Криса дернулась от этого внезапного движения.
— Мне жаль, — красноголовый мужчина покачал головой, осторожно кладя карманное устройство на столешницу, которая была нагромождена другими инструментами. — Но если то, что ты мне рассказал — правда, просто попытки вспомнить твое имя вызывает такую сильную боль, которая может привезти к синкопальному припадку. Подумай, через что придется пройти этой бедной девушке, Тиг. Я вижу, какие сильные чувства ты испытываешь к ней, и уверен, что и она испытывает такие же сильные чувства к тебе. Но сейчас этого нет — все стерто, — он снова посмотрел на темного мужчину. — Если ты любишь ее, то лучшее, что ты можешь сделать — вернуть ее обратно лорду Рэдиссону, позволить ей зажить в комфорте и без боли.
— Нет, — Криса из-за всех сил попыталась сесть, и в этот раз, когда высокий мужчина пришел к ней на помощь, она не оттолкнула его. — Нет, пожалуйста, — сказала она, глядя в темное, так странно знакомое лицо с серебряными глазами. Нахмурившись, он смотрел на доктора, которого звал Т’Ликс.
— Что, милая? — нежно и ласково спросил он, от чего у нее в голове вспыхнуло еще одно воспоминание, и Криса вздрогнула от боли. Темный мужчина наклонился к ней, и она схватилась за полы его жилетки, смакуя чувство грубой кожи на своих ладонях.
— Пожалуйста, — сказала она, собравшись и думая о прошедшей боли. — Пожалуйста, я не знаю тебя. Я не знаю тебя, но ты снишься мне почти каждую ночь. Пожалуйста, не отправляй меня обратно к лорду Рэдиссону. Я-я ненавижу то место. Кто бы ты ни был, куда бы ты не пошел… возьми меня с собой.
ГЛАВА 29
Поездка на Альфа Лиру была долгой, поэтому Тиг не торопился, и потратил вдвое больше времени, чтобы убедится, что за ним не следят. Он не слишком-то об этом беспокоился, как объяснил он Крисе. Его самого признали мертвым после казни, о чем было объявлено никем иным как лордом Рэдиссоном. Как предполагалось, бригада королевского космического войска на отлично выполнило свою работу и исчезла в космосе. Обломки их корабля обнаружили на орбите Планеты Х. На самом деле, как объяснил ей Тиг, нашли лишь запчасти космического корабля, которые сбрасываются из шлюза в случае чрезвычайной ситуации и сгорают от огня двигателя, и становятся похожи на обломки взорванного корабля.
Криса не стала спрашивать, что на самом деле произошло с людьми, которые должны были убить Тига. Одного взгляда в его серебристые глаза было достаточно, чтобы понять, что любой, кто встанет на пути этого странного мужчины, с которым она решилась бежать, окажется в беде.
Что касается ее самой, то нейронаниты все еще продолжали блокировать большинство ее воспоминаний, но Тиг уверил ее, что они вместе, и, по крайней мере, в ее шее в этот раз не было отслеживающего чипа. Тиг предположил, что украденные изумрудные драгоценности и следы крови от ее поцарапанных ладоней на каменной стене переулка, скорей всего сыграют ей на руку. Он надеялся, что лорд Рэдиссон предпочтёт счесть ее убитой и не станет тратиться на ее поиски. Криса надеялась, что Тиг прав. Она не могла вспомнить всего, но знала, что ей не нравился холодный, серый мужчина, которого она оставила на Линекс Прайм.
Неважно, каким странным и запретным казался ей Тиг, с ней он вел себя нежно и осторожно. Иногда он рассказывал ей немного об их совместном прошлом, хотя ей и казались его рассказы сплошной фантастической выдумкой. Было трудно поверить, что они вместе бежали по джунглям на неизведанной планете, что их преследовало огромное хищное чудовище с даром телепатии, что они жили с каннибалами и о дюжине других вещей, о которых рассказал ей Тиг.
Но она не думала, что большой мужчина врал ей, и каждый раз, пока он что-то рассказывал, в ее затуманенной голове вспыхивала острая боль. Когда это происходило, Тиг тут же останавливался и заставлял ее лежать, пока агония не проходила. А потом Крисе приходилось снова уговаривать и упрашивать его рассказать что-нибудь еще из их прошлого.
Тиг вернулся туда, где они остановились, где лорд Рэдиссон нашел ее на Планете Х, чтобы завершить, как он это назвал, «незаконченные дела». Взгляд серебристых глаз, когда он рассказывал ей об этом, заставили ее задрожать. Он сохранил кое-какие ее личные вещи, например, разорванный Сертификат Девственности, длинную серебряную заколку и гало-видео, на которой, как сказал он Крисе, Тиг думал, была запечатлена ее мама. Однажды, когда он был занят составлением нового маршрута в навигационном коммутаторе, она взяла видео в свою каюту, которая находилась рядом с каютой Тига, и посмотрела его.
Она включила маленькое потрепанное устройство и уселась на гелиофобном матрасе, подтянув колени и положив на них подбородок. Она обхватила ноги руками, когда аппарат активировался. Перед ней неожиданно возникла 3D голограмма женщины. Криса сразу поняла, почему Тиг думал, что это ее мама. У женщины были такие же шоколадно-карие глаза и каштановые кудрявые волосы. За исключением выражений заботы и беспокойства, а также уставших, но красивых глаз и полных губ, Криса могла сказать, что смотрит на саму себя. Сходство было колоссальным, но Криса не узнавала эту женщину.
— Моя дорогая Криса, — начала говорить женщина, ее красивый нежный голос слегка был испорчен плохим качеством записи. — Тебе уже двенадцать, ты уже почти стала взрослой. Всего через восемь лет, ты станешь совершеннолетней и превратишься в женщину. Надеюсь, что в этот день буду с тобой. Хочу увидеть тебя и твоих дочерей, и как их дочери превращаются в прекрасных изящных сильных женщин, как ты. Но это время еще не наступило, до этого еще много лет.
— То, что я хочу тебе сказать Криса, это то, что даже если ты все еще девушка, я вижу все задатки женщины, с которой нужно считаться, женщины, которой я могу гордиться. Ты умна и разумна, и не бойся быть тем, кто ты есть. Криса, даже если ты не помнишь слова своей матери, то я хочу, чтобы ты не забывала, как сильно я люблю тебя и как горжусь той сильной и независимой дочерью, какой ты стала.
И все, голограмма замерцала и исчезла, оставив Крису смотреть на пустое покрывало, где только что до этого была голова женщины, записанные слова эхом звучали в ее голове.
«Так гордилась, она так сильно гордилась мной, а я даже не помню ее».
Криса опустила лоб на колени и заплакала, жалея обо всем, что потеряла. О воспоминаниях о матери и забытом времени с Тигом, о почти всей своей жизни, которую не могла вспомнить и собирала, как кусочки пазла, которые прорывались сквозь нейронный блок, посылающий сигналы боли в ее виски. Обо всех чувствах, которые исчезли со всеми ее потерянными воспоминаниями.